Он пожал плечами.
— Дайте знать, если что. Держите с нами связь.
Сандра кивнула все с тем же отсутствующим выражением лица.
В самолете до Сан-Франциско она убеждала себя, что поступает так ради себя, а не ради Мура. Но уже не могла толком отличить, где кончается одно и начинается другое. Она лишь знала, что ей надо сделать анализы. Больше она не могла жить в тумане неведения. Если результат будет положительным, что ж, она будет жить, как жила до сих пор… пока сможет работать.
Но если нет у нее этого гена… Сандра прижалась лбом к иллюминатору и дала волю фантазии.
Она представила, как приходит в больницу Ричарда с этой потрясающей новостью. Она вспомнила, как увидела его в первый раз. Темные глаза пристально и сердито глядели на нее поверх маски хирурга. Потом вспомнила Ричарда под дождем с ковром мистера Вангчена под мышкой и его лицо, когда они осматривали эротические барельефы на стене храма.
В Сан-Франциско было холодно. Она устроилась в маленькой гостинице возле причала и отправилась бродить по улицам, разглядывая аккуратные высокие дома. В больнице она заполнила кучу бланков в трех экземплярах, сообщив, с кем связаться в крайнем случае. Она вписала свою тетю, отца и Ричарда. Потом сдала анализы и стала ждать. Она была одна. Шли недели. Сандра ждала результатов.
Дождь с ветром дул с океана. Туристы разъезжались по домам, и Сан-Франциско оставался в полном распоряжении Сандры. Она надевала ботинки и бродила по городу из конца в конец. Она настолько уставала, что даже не могла ни о чем думать. Именно этого она и добивалась.
Оставалась одна неделя до сообщения результатов.
Жизнь Ричарда потекла по-прежнему, когда он вернулся в клинику. Раньше он думал, что много работает, но сейчас работал вдвое больше. Все дни были забиты до отказа, он редко спал дома — чаще на походной кровати в больнице, чтобы утром не терять времени. А когда однажды вернулся в свою квартиру и увидел ковер на стене, принадлежавший ему только наполовину, он подумал о Сандре.
Он воображал, как она плывет на плоту по реке Янцзы, темные кудри спутались на ветру, и группа жадно ловит каждое ее слово… Его охватила нестерпимая тоска по ней, и все тело заныло. Как-то в воскресенье он поехал в аэропорт и стоял в зале ожидания, изучая расписание полетов. В два часа самолет улетел в Пекин, и он едва не купил билет. Потом понял, что даже не знает, где ее искать на Янцзы и вообще, где сама эта река. А если бы и знал, она все равно не хочет его видеть. Он повернулся и ушел.
А может, написать Сандре письмо, рассказать о пациентах, которых она помнит? Надо найти ее адрес. И назавтра он поехал в офис «Эдвенче Тревел».
Ричард стоял перед столом, заваленным бумагами, и спрашивал адрес Сандры Дэвис. Дама пролистала папку и подняла на него глаза.
— Отель «Виста дель Map». Рыбацкий причал, Сан-Франциско. Мы получили от нее открытку на прошлой неделе. Вам написать?
Мур повернулся.
— Нет. Я запомню. Но разве она не в Китае? Мисс Дэвис уже вернулась?
— Она не поехала. У нее какое-то семейное дело в Сан-Франциско.
Ричард вышел и направился вверх по улице в полном недоумении.
Почему она ничего ему не сказала?
Несколько недель он искал доктора, который заменил бы его. Он пытался остановить себя, запретить без конца задавать один и тот же вопрос — почему она ничего ему не сказала. Потом вернулся в аэропорт и купил билет до Сан-Франциско.
Прилетев, Ричард взял машину и поехал в отель, где остановилась Сандра. Здесь был вечер пятницы, а в Катманду — субботнее утро. Мур не спал двадцать четыре часа.
В отеле ему сказали, что мисс Дэвис вышла, и он взял номер рядом с ее комнатой. Потом вернулся и принялся ходить по холлу, ожидая возвращения Сандры.
Он стоял перед двойными стеклянными дверями и смотрел на залитые дождем улицы. Где она сейчас, в этот сырой тоскливый вечер? С кем? Когда увидит его — что скажет? После долгого перелета его терзали какие-то галлюцинации, раз десять ему уже мерещилось, что он видит ее на улице. Каждая женщина в плаще казалась ему Сандрой. И всякий раз, когда в холле звонил телефон, он думал — это она ему звонит.
Наконец Ричард плюхнулся в большое мягкое кресло перед входом. И как только он сел, вошла Сандра. Плаща на ней не было: ярко-красная кофта и черные брюки, заправленные в сапоги. Она пересекла холл той походкой, какой шла по узким тропам в Гималаях, — пружинистой, легкой. Он попытался окликнуть ее по имени, хотел подойти к ней, взять за руку, но не мог ни шевельнуться, ни заговорить.
Наконец он заставил себя встать. Потом клерк тихо сказал ей что-то, она повернулась, ее глаза встретились с его глазами. Ключи от номера брякнулись об пол. В лице Сандры не было ни кровинки. Испугавшись, что она упадет, Ричард кинулся к ней.