Проезжавшая мимо патрульная машина притормозила рядом с Кроукером, но, очевидно, он не вызвал никаких подозрений, так как машина поехала дальше. Такое поведение полицейского не показалось Кроукеру странным — ведь, кроме него, на улице не было ни одной живой души. Пройдя еще квартал, он свернул на больничную автостоянку. К его великому облегчению, машина оказалась в целости и сохранности. Он уже хотел было войти в больницу, когда за его спиной хлопнула автомобильная дверца.
— Мистер Кроукер?
Он обернулся. К нему шел высокий, невероятно худой мужчина. Было в его внешности что-то такое, что заставило Кроукера остановиться.
Мужчина был одет в стильный тропический костюм цвета кофе с молоком. Волосы были гладко зачесаны назад, открывая широкий блестящий лоб. Его лицо, казалось, состояло из одних челюстей. В целом он производил впечатление человека, знающего, чего он хочет, и умеющего добиваться желаемого. Эти два качества не часто встретишь вместе. Кроукер всегда безошибочно распознавал таких людей.
Мужчина подошел совсем близко. В руке он держал плоский чемоданчик.
— Итак, вы — Лью Кроукер. — От него слегка пахло лимоном и сандаловым деревом.
— А вы кто?
Мужчина улыбнулся, обнажив пожелтевшие от табака зубы.
— Марсель Рохас Диего Майер. — Он протянул Кроукеру свою визитную карточку.
Льюис пробежал ее глазами — адвокат! Что же, внешность была вполне для этого подходящей.
— И что же вы хотите от меня в шесть утра?
Взглянув на свои часы, Майер произнес:
— Семь минут седьмого, если быть точным, сэр.
Кроукер нахмурился:
— Так вы меня ждали?
— С трех часов ночи, — спокойно ответил Майер, словно провести ночь на больничной автостоянке было для него обычным делом.
— Однако вы выглядите свежим, словно маргаритка.
— Благодарю, — слегка поклонился Майер. — Мистер Кроукер, я бы хотел отнять у вас несколько минут времени.
— Только не сейчас, — сказал Кроукер. — Мне необходимо подняться наверх.
— Да, понимаю вас. — Майер сочувственно зацокал языком, словно любящий старенький дядюшка. Ему оставалось еще воскликнуть «О Боже!» для полного сходства, но он этого не сделал.
— Может, когда-нибудь в следующий раз, — проговорил Кроукер. — Позвоните мне, мой номер телефона есть в справочнике.
Майер помрачнел.
— Боюсь, что другого раза не будет, сэр. Или теперь, или никогда.
— Значит, никогда.
Кроукер уже собирался повернуться, когда заметил в руке у Майера небольшой пистолет двадцать пятого калибра, нацеленный ему прямо в живот.
— Нет, — без всяких эмоций произнес Майер. — Теперь.
Кроукер перевел взгляд с почти игрушечного пистолета на лицо Майера.
— Вы что же, собираетесь и вправду пристрелить меня прямо здесь, на ступеньках больницы?
— Такое уже бывало, — пожал плечами Майер, и по его лицу пробежала тень улыбки. — Правда, не со мной.
Его лицо снова стало непроницаемым.
— Между прочим, у меня есть официальное разрешение на оружие.
— Не сомневаюсь, но вряд ли вы станете так рисковать ради своего клиента.
На лице Майера появилась вежливая маска.
— Вы могли бы так говорить, если бы знали меня. Но мы с вами совершенно незнакомы, не так ли?
Глядя Майеру прямо в глаза, Кроукер сказал:
— Я знаю все, что мне нужно знать. Вы из тех людей, для которых клиент означает деньги. Чем больше гонорар, тем больше готовность рисковать — такое вот простое уравнение! Если клиент платит стандартную сумму, вы ведете себя с ним сугубо профессионально, отстраненно и вежливо-холодно. А теперь попробуйте убедить меня в том, что я ошибаюсь.
Майер криво улыбнулся:
— Что же, могу вам сказать одно — я не из тех, кто утверждает, что деньги — это еще не все в этой жизни.
Пистолет исчез так же внезапно, как и появился.
— Прошу прощения, что потревожил вас. По натуре я не любитель насилия. Но мне действительно крайне необходимо поговорить с вами, мистер Кроукер, поскольку дело не терпит отлагательства. Это касается не только моего клиента, но и вашей племянницы.
У Кроукера упало сердце.
— О чем вы говорите?
— Не надо со мной играть, сэр, ни к чему хорошему это не приведет. — Он мотнул головой в сторону больничного входа. — Я был у вашей племянницы.
— Что?! — Кроукер угрожающе двинулся на него.
— Спокойно, сеньор, — по-испански сказал Майер. — Я не желаю зла вашей племяннице, как раз наоборот!
— Но медсестры не должны были...
— Я показал им свою визитную карточку, — улыбнулся Майер. — Вы и представить себе не можете, какой свободой пользуется адвокат. Я сказал им, что представляю интересы потенциального донора, что, собственно говоря, в какой-то степени верно.
Внутри у Кроукера похолодело, потом его бросило в жар.
— Интересы донора?
Майер склонился к уху Кроукера и прошептал:
— Донора почки. Ведь именно в этом сейчас так нуждается ваша племянница?
Небо было прозрачно-голубым, высоко над головой плыли легкие, словно сделанные из ваты, облачка, подсвеченные утренним солнцем. Утренний воздух был прохладным, но Кроукеру вдруг стало нестерпимо жарко. Тем временем на больничной территории началось движение: к дверям приемного покоя подъезжали машины «скорой помощи», ночная смена врачей и медсестер покидала больницу, им на смену спешила утренняя. Майер ждал ответа, невозмутимый, как Будда.
— Куда мы могли бы пойти, чтобы поговорить в спокойной обстановке? — хрипло спросил Кроукер.
Глаза Майера сверкнули:
— Прошу в мою машину. — С этими словами он показал на бирюзовый «мустанг» 1967 года выпуска.
Распахнув длинную дверцу — это была привлекательная особенность модели, — Майер улыбнулся:
— Похоже, у нас есть кое-что общее, сэр.
Значит, ему было известно, что у Кроукера классическая модель «Т-берда». «Интересно, что еще он обо мне знает?» — подумал Кроукер, разглядывая машину. Она была безупречна. Хозяин, несомненно, любил и холил ее.
— Ну как она вам? — Майер погладил хромированную поверхность приборной доски. — Красавица, не так ли?
— Да, она прекрасна.
Майер как-то странно, по-девчоночьи захихикал.
— Хотите порулить? — Он с любопытством посмотрел на Кроукера и продолжил: — Сам вижу, что хотите.
С этими словами он вручил Кроукеру ключи от зажигания и пересел на пассажирское сиденье.
Немного поколебавшись, Кроукер уселся за руль и завел двигатель.
— Поезжайте к шоссе Дикси, и по нему направо, — скомандовал Майер, когда Кроукер выводил машину со стоянки.
«Интересно, это с самого начала входило в его планы?» — подумал Кроукер.
Остановившись у перекрестка, Кроукер посмотрел на Майера. Он представил его в зале суда, с негодованием обращающимся с речью к присяжным. Похоже, он выигрывал куда больше дел, чем проигрывал.
Майер продолжал отдавать указания, и в конце концов они оказались на пустынной улочке под названием Розмари-авеню, где Кроукер никогда прежде не бывал. В самом конце улочки виднелись черные кованые ворота кладбища.
— Пожалуйста, припаркуйте машину в конце улицы, — невозмутимо сказал Майер.
Там висел знак, запрещающий стоянку, однако адвоката это, казалось, ничуть не смущало. Когда они вышли из машины, в руках у Майера вместо тощего чемоданчика оказалась странного вида коробка с выпуклой крышкой. Заметив удивленный взгляд Кроукера, Майер слегка смущенно улыбнулся.
— Это мой завтрак. Увы, моя работа требует от меня постоянной готовности ко всяким неожиданностям и происшествиям. Никогда не знаешь, где окажешься через несколько часов...