— Ей уже в любом случае не бывать, не ной. Да, тут я допустил ошибку, не надо было Виктора в живых оставлять. Но тогда этот путь виделся мне самым эффективным. Если бы не случайность, если бы паскудник не ослепил госпиталь, все бы прошло отлично.
— Вы допустили целых три ошибки, ваше сиятельство, — ледяным тоном заявил адъютант. — Оставили в живых Виктора, и недооценили волхва и отпустили Светлану. Результат налицо. Все наши планы пошли коту под хвост.
— Я тебе дал новый план, так иди и исполняй! Распустились! Мне еще твоих советов не хватало. Пшел вон!
Адъютант прихватил со стола маслину из салатницы, поклонился и вышел. Щурясь от полуденного солнца, он сбежал по широкой лестнице, которую обрамляли массивные колонны, уселся за руль робокара, но не стал вводить данные в автопилот, а перешел на ручное управление и выехал через охраняемые ворота. Злость на ошибки начальника клокотала в нем, и не успокаивалась, а лишь разрасталась. На развязке адъютант выехал на Главную Кольцевую, по широкой дуге обогнул город и вскоре оказался перед контрольно-пропускным пунктом, ведущим на территорию так называемого Веселого Поселка. По сути, это была охраняемая резервация для кредитных должников, которые лишились недвижимости за просрочки по платежам. Формально, Имперская канцелярия оказывала жителям Веселого Поселка гуманитарную помощь продуктами, одеждой и правом занимать жилье в аварийных высотках тридцатилетней давности, куда даже подавалось электричество, хотя и в небольших объемах. На самом же деле это была территория, где царил криминал, и властям проще было оградить эту клоаку колючей проволокой под напряжением, чем разбираться с проблемами.
Удельным князем на этой территории по факту являлся матерый уголовник по кличке Рыбарь. Он руководил всем криминальным миром Санкт-Петербурга, не покидая самой резервации. Да, по всей ее территории были установлены глушилки, не позволявшие пользоваться мобильной связью и ресурсами интерлинка, но преступников это не останавливало, они изобретали весьма изощренные способы коммуникации с внешним миром, начиная от забытых, вроде голубиной почты, заканчивая технологически продвинутыми, в виде использования обычных твердотельных фонарей, мигающих на частотах, недоступных глазу, в качестве цифровых портов передачи данных. Это позволяло Рыбарю качать не малые деньги из внешнего мира. Запад ему платил, как потенциальному руководителю оппозиции, Восток, как источнику промышленного шпионажа, местные аристократы обращались к нему по вечным вопросам избавления от конкурентов, да и сам Рыбарь не чурался доходов с древних видов криминального бизнеса, таких, как сутенерство, производство и сбыт наркотиков, оружия, похищения с целью выкупа, грабежи, налеты и контрабанда.
На хорошо укрепленном посту у въезда в резервацию, адъютант предъявил служебную карту и проехал на территорию. Он и другие продажные полицейские были еще одним способом коммуникации Рыбаря с внешним миром, и ничего с этим поделать было нельзя, так как не пойман, не вор, а не впускать полицейских туда, где действуют преступники — это совсем уж абсурд. Засекин к услугам Рыбаря прибегал достаточно часто, да и клан Троекуорвых не гнушался подобными связями, что обеспечивало бандитам не слабое прикрытие при попытках Имперской канцелярии наложить ограничения на резервацию. Формально она была не рассадником криминала, а приютом обездоленных, что позволяло Троекурову и другим аристократам взывать к гуманизму, а на деле облегчать жизнь Рыбарю.
Солнце светило ярко, отбрасывая длинные тени от серых высоток, которые строили еще в первые десятилетия века. Старая асфальтовая дорога уводила вглубь жилого массива и настолько прохудилась, что не позволяла ехать по ней быстрее, чем двадцать километров в час. Людей пока видно не было, а вот установленный в машине антиснайперский комплекс подал сигнал тревоги и запросил разрешение на установку лазерных помех.
— Отставить! — произнес адъютант. — Сканирование не прекращать.
— Подтверждена отмена установки помех, — ответил женский голос речевого интерфейса. — Продолжаю сканирование.
Наконец, на дорогу, из тени между домами, шагнули трое молодых оборванцев с плунжернымии винтовками. Один поднял руку. Адъютант остановил машину и опустил стекло.
— Вам надо тут выйти, господин хороший. — Бандит наклонился к окну. — Будем выяснять, кто вы и по каким делам. Есть документы какие? Что-то вы на ляга больно похожи.