- Я и не мечтала о таком никогда, - сказала она, рассматривая себя в небольшом карманном зеркальце.
- Это я когда-то все думал о том, как бы подарить тебе такой кулон, - признался Владислав Андреевич.
Они проговорили почти всю ночь. Многое надо было обсудить, о многом вспомнить, многим поделиться. Под утро Владислав Андреевич сделал Зое Вячеславовне предложение, от которого она не смогла отказаться. Он пригласил ее навсегда к себе в гости.
- А где ты живешь? - спросила Зоя Вячеславовна.
И он назвал местечко, о котором Зоя Вячеславовна видела как-то передачу по телевизору. Там было тепло, росли необыкновенно красивые цветы, жили крикливые разноцветные птицы, а вода была такого насыщенного лазурного цвета, что казалось ее кто-то специально разрисовал акварельными красками.
- Не может быть, - только и сказала Зоя Вячеславовна, потом подумала и спросила:
- А ты что, один?
- Один, - ответил Владислав Андреевич и рассказал, что он очень много работал, и в чужой стране не так-то и просто кого-нибудь встретить.
- И потом, - добавил он. - Я никак не мог и не могу понять, зачем мы с тобой тогда разбежались?
- Не знаю, - вздохнула Зоя Вячеславовна. - Мне в суде так хотелось тебя обнять и попросить не уходить, но у тебя был такой неприступный вид...
- Это я делал вид, чтобы не показать никому, как мне было больно и страшно.
- Страшно? - не поняла Зоя Вячеславовна. - Почему?
- Я боялся остаться один, - признался Владислав Андреевич, вздохнул и добавил:
- Вот и остался.
Зоя Вячеславовна подошла к нему и обняла. На кофейном столике перед ними появился завтрак - лепешки и жасминовый чай в небольшом чайничке.
Рано утром Семен вошел в никогда не закрывающиеся ворота монастыря. День был погожий и теплый, светило солнце, суетились и ссорились птицы, устраивающие свои гнезда в стенах старого монастыря. Монахи ждали Семена и радовались его возвращению. В небольшой комнате для него была приготовлена горячая ванна, а во дворе под навесом был накрыт стол для завтрака - знакомая нам уже гора рисовых лепешек, зеленый чай и сладкий рисовый пудинг. Монахи ждали рассказа Семена о его путешествиях, и Семен, закусив лепешками, что-то долго и весело им рассказывал. Монахи часто его перебивали, шутили и смеялись. Им было хорошо. О чем они говорили, я не знаю, поскольку разговор шел на языке мне незнакомом. Я только заметил, что монахи буквально выдыхали слова из себя, и звучали эти слова ясно и отчетливо, как бы одним лишь звуком своим, формируя образы. Но пришло время и Семен встал - его ждала встреча с Учителем. Семен поблагодарил монахов и оставил им их веселые ежедневные заботы. Учитель ждал Ученика в вишневом саду. Войдя в сад, Семен остановился. За двадцать лет своего пребывания в монастыре Семен ни разу не видел, чтобы вишни в саду созрели. Они всегда были в цвету, а сегодня, кроме по-прежнему буйно цветущих веток, были и ветки, склонившиеся по тяжестью спелых ягод. Семен улыбнулся. Учитель улыбнулся ему в ответ, и они продолжили свой неспешный разговор.
Где-то далеко-далеко в горах, а, может, и на равнине, стоит древний монастырь, в котором живут двадцать семь монахов. Все они молоды и здоровы, а жизнь свою посвятили тому, чтобы обрести и сберечь Знание. Иногда кто-то из них покидает монастырь, чтобы выйти в мир и разделить Знание с теми, кто его ищет, ждет и жаждет, однако, особых переворотов в умах людей, жителей нашей планеты, им сделать еще не удавалось. Имена тех, кто делал такие попытки, обычно не сохраняются, но зато остаются имена тех, кто либо сам встретился с ними, либо тех, до кого дошло это Знание. В целом же монахи живут обычной жизнью обыкновенных людей, радуясь каждому дню и не уставая раздавать благодарности всем и всему вокруг. Правда, в монастырь так и не добрались последние достижения цивилизации, всякие там машины, электричество и прочее, но монахам они и не к чему. Они умеют делать главное - управлять своей реальностью. Монахи живут очень долго и никогда ничем не болеют, а, когда один из них решает уйти, то на смену ему обязательно приходит кто-то, кто выбрал для себя путь монаха из далекого древнего монастыря. Над монастырем всегда светит солнце, там не бывает холодов, поскольку ни один из монахов не любит морозов. Вишневый сад, в котором многие монахи проводят время в медитациях или разговорах с Учителем, всегда в цвету и никто не знает, отчего эти старые вишни цветут круглый год. Поскольку в языке, на котором говорят монахи нет слов, обозначающих добро и зло, то ни то, ни другое их не беспокоит и не тревожит. Они счастливы. Всегда.