- Не знаю, - пожала она плечами. - Надо будет у знакомых поспрашивать. А чем ты-то жил все это время?
Семен улыбнулся:
- Я был счастлив.
Внутри у Зои Вячеславовны екнуло. "Господи, а он нормален ли?"- пронеслось в голове, но сын смотрел ей прямо в глаза и в них было что-то такое, что как-то сразу успокоило ее.
- Не женился? - решилась спросить она.
- Нет, мама.
- А что так?
- Не знаю, я как-то никогда не думал об этом, - честно ответил Семен.
- Катька-то твоя, помнишь ее? Так вот она теперь на телевидении, программу ведет, - сообщила Зоя Вячеславовна.
- Какую программу? - поинтересовался сын. При упоминании имени Кати внутри он почувствовал слабый толчок. Другой на месте Семена вообще бы его не заметил, но Семена к обычным людям, как вы уже поняли, отнести было никак нельзя. Этот теплый удар внутри означал, что где-то глубоко-глубоко, еще в прошлой жизни Семена, эта Катя все еще живет и Семену небезразлична.
- Да утреннюю. Завтра посмотришь.
И снова заговорила о работе:
- Я девочек в бухгалтерии поспрашаю и в отдел кадров зайду, - пообещала она.
Зоя Вячеславовна работала в бухгалтерии Технологического института. Именно этот институт в свое время закончил Семен.
- Я тоже попробую что-нибудь поискать, - пообещал Семен матери.
На том и порешили. Зоя Вячеславовна убрала посуду, позволила Семену помыть и вытереть тарелки, наскоро подтерла пол и хотела было уже сесть смотреть телевизор, но сообразила, что сын, должно быть, устал за день и хочет отдохнуть.
- Ты на диване здесь поспишь? - спросила она, прикидывая, не останутся ли вмятины на коже после того, как на ней кто-нибудь полежит. Дело в том, что Зоя Вячеславовна, хоть и относилась к выбору и покупке мебели очень ответственно, все равно старалась сэкономить и покупала в основном вещи отечественного производства, но сделанные, как ее уверяли, по импортным новейшим технологиям. Такими были ее кожаные диван и кресла. Так вот, подушка кресла, в котором она два года подряд смотрела вечерами телевизор, заметно изменила форму, стала плоской и чуть провалилась. Зоя Вячеславовна расстроилась, подложила под кожаную подушку еще одну подушку, уже обыкновенную, чтобы вернуть креслу прежний вид, и старалась в него больше не садиться. На рынке купила качественный турецкий шезлонг, в нем и смотрела теперь телевизор, а днем шезлонг прятался в спальне.
- Конечно, - откликнулся Семен, даже не взглянув на диван.
- Только, Сем, он не раскладывается, - предупредила Зоя Вячеславовна.
- И не надо, - заверил ее Семен.
Диван ему, в принципе, был не нужен. Времени на отдых и восстановление Семену требовалось немного. Монахи спали либо на твердых топчанах, либо уходили в глубокую расслабляющую медитацию, во время которой тело полностью отдыхало, а силы восстанавливались. Правда в тот вечер он знал, что времени на отдых понадобится больше, так как впервые за почти двадцать лет он съел такой обильный ужин. Разумеется, Семен уже настроил себя на благополучное переваривание и полное усвоение поглощенных им пирожков, салата, тушеной картошки с мясом и майонезом и чая с тортом, но все еще чувствовал непривычную тяжесть. Веки его слипались, а всегдашняя радость и приподнятое настроение куда-то делись. "Надо с такой едой завязывать," - сделал про себя вывод Семен, несколько удивившись слову "завязывать". Хоть и употребил он слово мысленно, но его покоробило. "Откуда я его вообще знаю?" - удивился он и вспомнил, что на рынке мельком слышал, как разговаривали две женщины, наверное, подружки. И одна говорила другой, что ей надо с чем-то завязывать, а то доиграется. При этом, она еще употребила несколько слов, особого смысла у которых, как он помнил, не было, тем и опасны эти слова-ругательства, поскольку несут они сильную разрушительную энергию. Эта энергия, как пуля, выскакивает из говорящего и поражает все подряд, а, когда ругается, как он обратил внимание, каждый второй и на рынке, и в маршрутке, то эта энергия, накапливаясь, создает, в том числе, и тот серый эмоциональный фон, который так неприятно поразил Семена утром. "М-да, есть над чем поработать," - повторил он сам себе, засыпая. В соседней комнате счастливая Зоя Вячеславовна представляла себе как назавтра будет рассказывать на работе о возвращении сына. "Может повезет, найду ему работу в институте," - подумала она, повернулась на бок и заснула.
День второй
Проснулся Семен рано. От непривычно сытного и обильного ужина он все еще ощущал некоторую тяжесть и дискомфорт, но после нескольких простых упражнений дискомфорт ушел, а настроение улучшилось. Мысленно Семен улыбнулся новому дню и уже готов был погрузиться в утреннюю медитацию, как вдруг раздался какой-то странный утробный звук похожий на гул. Семен не испугался, но от неожиданности вздрогнул. В соседней комнате заскрипела кровать Зои Вячеславовны, и почти сразу же зазвенел будильник. Странный звук, отвлекший Семена от медитации, смолк.