Один из кавказцев – тот, что был в папахе – провел ладонью по своим гладким усам и отошел к джипу. Второй укоризненно посмотрел на Васика и промолвил:
– Ментов вызывать не будем, конечно?
– Да как можно! – всплеснул руками Васик.
– Сами будем разбираться? – спросил еще кавказец.
Васик стоял вполоборота ко мне – и по выражению его лица было прекрасно видно, как не понравилось ему слово «разбираться».
– А чего там разбираться-то? – пожал плечами Васик. – Давай посчитаем, сколько я тебе должен и разбежимся. Делов-то…
Кавказец с минуту, примерно, внимательно смотрел на Васика, а потом вдруг весело рассмеялся, широко разинув белозубую пасть. Он обернулся к своему соотечественнику – тому, что был в папахе – и что-то прокричал на никому не понятном языке.
Кавказец в папахе, судя по всему, был в этой тройке главным. Нахмурившись, он тоже довольно долго изучал тосковавшего под пронзительными взглядами горцев Васика, потом усмехнулся и утвердительно кивнул.
– А знаешь, что они сейчас сделали? – проговорила вдруг Даша.
Я даже вздрогнула от неожиданности.
– О чем ты?
– Я о хачиках, – пояснила Даша, – вначале, когда Васик только вылез из своей машины, они колебались – не знали, как вести разговор – проще говоря – на чем строить базар. А когда Васик сам заговорил о том, что все оплатит, они все поняли…
– Что – поняли? – я все никак не могла уяснить, о чем говорит мне Даша.
– Ну… определили социальный статус Васика, – сказала Даша. – Обыкновенные люди, которых можно раскрутить на бабки, на таких тачках, как у Васика, не ездят. Вот кавказцы и опешили сначала… А потом поняли, что Васик – это лучшее, что у них случалось в жизни – сынок богатого папаши. Представляю, сколько они ему назначат… Да еще и машину отберут, пожалуй.
Васик и бритоголовый кавказец отчаянно торговались. Васик размахивал руками, как ветряная мельница и во все горло вдохновенно врал, что всю жизнь живет на одну зарплату в триста рублей, а машину сконструировал его дедушка – известный авиаконструктор и изобретатель парового двигателя Александр Сергеевич Попов.
Кавказцы откровенно покатывались со смеху.
– Это хорошо, что они смеются, – заметила Даша, – значит, конфликт дальше не зайдет… Разойдутся с миром. Послушай, Ольга! – воскликнула она вдруг. – А ты сможешь в случае чего нейтрализовать этих горилл? Ну… используя свои экстрасенсорные способности?
Головная боль, кольцом сдавившая мне голову после удара о потолок машины, совершенно измучила меня. Шишка, которую я нащупала минуту назад, теперь увеличалась по меньшей мере вдвое.
– Вряд ли, – проговорила я, растирая пальцами себе виски, – пощупай, какая у меня на затылке шишка…
– Ого… – проговорила Даша, осторожно дотронувшись пальцем до моей головы, – то есть, ты вообще сейчас не способна ни на какие действия?
– Теоретически способна, – сквозь зубы – чтобы не застонать от боли – проговорила я, – только мне будет очень сложно сконцентрироваться… Но ведь пока ничего сверхординарного не происходит. Стоят, смеются. Торгуются о цене…
– Ну а, если вдруг?.. – тихо спросила Даша.
– Посмотрим, – ответила я и вдруг почувствовала легкую тошноту.
«Ну все, – подумала я, – сотрясение мозга мне обеспечено. Хорошо еще, если легкое… Спасибо Васику… Как мне сегодня работать, если голова прямо-таки раскалывается от боли? Перед глазами круги плывут… Интересно, смогу ли в самом деле использовать свои экстрасенсорные способности в том случае, если кавказцы вдруг сменят милость на гнев и решат, что, например, что в качестве откупа неплохо будет взять в плен меня и Дашу? Увезти в какой-нибудь горный аул и заставить пасти овец…»
Мысль это вспыхнула и угасла в моем сознании, но что-то вдруг неуловимо изменилось вокруг меня…
Городские улицы вытянулись и превратились в зеленые равнины, многоэтажные дома стали еще выше, и скоро я с удивлением заметила, что не дома это вовсе а высоченные горы, с вершинами покрытыми снегом.
В открытые окна нашей машины пахнуло свежестью, запахами каких-то трав. И, если я не ослышалась, издалека донеслось овечье блеянье…
«Все, – мелькнуло у меня в голове, – приехали… У меня галлюцинации – явно вызванные черепно-мозговой травмой… Спасибо Васику за…»
Додумать эту мысль я не успела, потому что позади меня раздался испуганный вскрик и, обернувшись, я убедилась, что – во-первых – я до сих пор сижу в машине Васика, а во-вторых, на заднем сиденья находится Даша.
– Ольга! – вскрикнула Даша. – Что это такое вокруг?.. Куда мы попали?.. Это Кавказ? Нас похитили?
– Пока нет, – сказала я, – просто это… это…
– Что?
– Погоди, погоди…
Я попыталась сконцентрироваться и изменить окружающий меня пейзаж – несколько минут полнейшего напряжения всех моих сил привели только к тому, что горы отодвинулись еще дальше, а на горизонте показалась широко раскинувшаяся по зеленой равнине отара овец – теперь блеянье слышалось отчетливо, собаки еще лаяли…
– Оля! – закричала Даша. – Что происходит? Объясни мне – это ты делаешь?
«Спокойно, Ольга, спокойно, – беззвучно проговорила я, – сейчас ты успокоишься и галлюцинация прекратится сама собой…»
– Черта с два! – закричал внутри меня непонятно откуда появившийся голос. – Ты же не можешь управлять своими галлюцинациями – попытка выбраться отсюда привела лишь к пространственному перемещению внутри самой галлюцинации…
«Это так, – отвечала я сама себе, – но что – черт возьми – все-таки происходит?»
– Неужели непонятно? – усмехнулся тот же голос. – То, что люди, получившие серьезную черепно-мозговую травму, могут страдать галлюцинациями – факт общеизвестный. Но то – обыкновенные люди…
«Господи, – в ужасе подумала я, – моя галлюцинация – не совсем галлюцинация. Если я затащила в нее и Дашу, которая, кажется, головой не ударялось… это означает только одно – мое сознание, вооруженное исключительными экстрасенсорными способностями, получило основательную встряску и теперь выкидывает такие штуки… Самое страшное – это то, что у меня нет никакого контроля за моими галлюцинациями…»
– Ольга! – снова позвала меня Даша. – Мне страшно! Куда мы попали? Где Васик?
Я хотела ответить ей, что понятия не имею, где теперь Васик – и даже открыла для этого рот – но вдруг машину, в которой мы сидели, тряхнуло так, будто в нее снова врезался джип, мир вокруг вспыхнул ослепительным солнечным светом, а потом погрузился в кромешный мрак…
Когда я снова открыла глаза, то первое, что увидела – раскрытый до недозволенных человеческой природой пределов рот Васика и изумленные рожи кавказцев – всех троих. Я огляделась и окончательно убедилась в том, что мы с Дашей вернулись обратно – на ту самую улицу, где джип врезался в вылетевший на проезжую часть автомобиль Васика.
– Мамочки… – хрипло пробормотала с заднего сиденья Даша, – все кончилось… Что это было?
– Что это было? – эхом повторил Васик. – Вы… вы куда-то исчезли вместе с машиной. Прямо секунд на десять. А потом вдруг снова появились…
У меня снова закружилась голова. Опасаясь, что на меня свалится очередная галлюцинация, я вылезла из машины на свежий воздух.
Кавказцы, настороженно следящие за каждым моим движением, попятились.
– Ольга… – оглянувшись на них, шепотом позвал Васик, – это твои штучки?
– Д-да… – только и смогла ответить я.
– А почему ты меня с собой не захватила? – прошипел Васик. – Мы бы все вместе исчезли и все…
Несколько секунд я молчала, вдыхая такие привычные городские запахи.
– Не беспокойся, – так же – шепотом – сказала я, – эти дети гор, видно, здорово напугались. Теперь от нас отстанут – это точно.
Кавказцы, пятясь, отошли к своему джипу и принялись вполголоса взволнованно беседовать между собой.
– А что толку-то? – сказал Васик. – Стрелку мы все равно забили. И на бабки они меня поставили такие, что… Два джипа можно за эти бабки купить… Слушай, – помолчав, добавил он, – покажи им еще какую-нибудь фигню, чтобы они напугались окончательно и свалили отсюда на своем покоцанном джипе.