— За два, — поправил Лукас.
Джон взглянул на часы.
— Ну, за два, какая разница.
Джон снова уткнулся в свои записи, взял карандаш, стал заново переставлять слова и произносить их вслух. Лукас подвинул к себе крест и неожиданно отдернул руку.
— Ты что?
— Мне показалось, что он горячий, — зашептал молодой человек.
Джон стал протягивать свою руку и осторожно коснулся креста.
— Нет, он от настольной лампы нагрелся. Убери его в сторону.
Лукас послушно отодвинул крест в сторону и теперь с надеждой поглядывал на Джона.
— Мне кажется, нам надо разделить этот крест пополам и разойтись. — У молодого человека заканчивалось терпение.
— Еще успеешь. Это у нас с тобой самый последний и запасной вариант. Должно же что-то получиться. Хотя бы самая малость.
— Как бы мне сейчас хотелось увидеть того монаха, — признался Лукас.
— Увидишь, — заверил его Джон. — Он к тебе и ко мне еще во снах приходить будет.
Молодой человек вздрогнул.
— Если монах имеет какое-то отношение к кресту, то он просто так его не оставит, — продолжал Джон.
— Этого еще не хватало, — вздохнул Лукас. — В таком случае, если даже мы его распилим пополам, монах будет являться к тебе и ко мне?
— Отстань со своими разговорами. Видишь, я думаю.
Джон быстро выписывал слова на листочек и менял их местами.
Лукас сидел рядом, поглядывал на Джона и на крест.
— Возьми его в руки, — сказал Джон. — Ты думаешь, что сейчас он засветится яркими огнями?
— Пустая это затея.
— Я предполагал, что у тебя более серьезные намерения, — вздохнул Джон. — А ты сидишь и мне под руку ноешь. Если даже у тебя будет золото, попробуй его еще продать. Ты об этом подумал? Чтобы превратить его в деньги, тоже надо будет рисковать. Из такого золота в наше время ничего не делают. Оно старинное.
— Какая разница?
— Большая. Сразу попадешь под подозрение. Тогда у нас не будет креста и не будет надежд.
— А какие надежды ты на него возлагаешь? — тихо спросил Лукас, наблюдая, как Джон быстро переставляет и записывает слова.
— Я бы хотел разбогатеть, — сказал Джон. — Разве ты этого не хочешь? Мы не знаем способностей этой штуки.
Лукас замолчал. Он сидел в напряжении и с надеждой поглядывал на Джона.
— Может, все заключается в том самом месте, которое ты еще не расшифровал?
— А что, по твоему, тогда все остальное? На молитвы не похоже, какие-то складные предложения.… Как крест?
Лукас пожал плечами.
— Такой же холодный.
— Или теплеет?
— Я уже ничего не пойму.
— У меня есть предложение отдохнуть. — Джон прикрыл листы книгами, встал и начал прохаживаться по комнате. — Должно же что-то получиться, я это чувствую.
Через некоторое время молодые люди снова сели за стол и склонились над бумагами.
Расстроенный Лукас поднялся и взглянул на книжные полки.
— Это все старина? — спросил он.
— Да. Эти книги очень старинные и стоят огромных денег. Это достояние библиотеки и государства.
— А ты мечтаешь разбогатеть. У тебя деньги, можно сказать, под ногами лежат, а ты голову ломаешь.
— Эти книги не продашь так просто.
— Ты об этом когда-нибудь думал?
— Я знаю, — ответил Джон. — Тебя что-то на криминал снова потянуло.
— Мы с тобой его уже совершили, — ответил молодой человек. — Давай не будем упоминать больше это слово. Оно мне противно. Скоро твои сотрудники явятся на работу, что будем делать? Тебе надо будет меня проводить?
— Сюда никто не заходит, кроме директора библиотеки. Для остальных вход запрещен. Здесь могут находиться только ученые и я. Сегодня я никого не жду, а директор в отпуске, так что сиди и не волнуйся, — заверил Джон.
— Я не представляю, что сейчас творится там, в музее, — снова вздохнул Лукас.
— Ничего не творится. Твой музей работает в обычном режиме.
— И все ищут меня, — добавил молодой человек. — Я же не смогу прятаться у тебя в библиотеке постоянно.
— Ты какой-то паникер. Я думал, что ты более решительный. Вся инициатива была с твоей стороны, а теперь ты включаешь заднюю.
— Я не знаю, что мне делать дальше, — признался Лукас.
— Надо работать. — Джон снова зашептал какие-то предложения. — Как крест?
Лукас снова молча покачал головой.