Другой пример — Парижская коммуна. Она хотела заставить европейское общество функционировать социалистически. Но оказалось, что на той ступени экономического развития, при том состоянии производительных сил общества и производственных отношений, социалистическая революция была невозможна. И поэтому Парижская коммуна не привела к цели и имела такой трагический конец.
Какие же из всего этого следуют выводы?
Вспомним все, что мы говорили выше.
Можно ли считать революционизм несовместимым с эволюционизмом и противоречащим ему? Можно ли объявлять революции исторически незакономерными, вредными, «несправедливыми», «безнравственными» и потому предосудительными актами? Нужно быть безнадежно слепым филистером или явным негодяем, сторонником отжившего и гнетущего все общество старого порядка, чтобы ответить утвердительно на поставленные вопросы.
С другой стороны, можно ли во время революции, при выставлении революционных требований, революционных программ, подлежащих реализации, не считаться с законами эволюции, с реальными условиями жизни? Можно ли выставлять требования, как бы они ни были прекрасны и желательны, если они противоречат действительности, если они не могут быть осуществлены? Те, которые отвечают утвердительно на этот вопрос, являются благодушными мечтателями, беспочвенными фантазерами, утопистами чистой пробы.
И филистерский «эволюционизм», боящийся крови и насилия, и утопический «революционизм», не считающийся с железными законами эволюции, — одинаково нелепы, одинаково вредны в революционные моменты.
И однако и «эволюционизм», и «революционизм» — неизбежные спутники всякой революции.
В России в настоящее время — это уже ясно для всех — революция в полном разгаре. Здесь, как и всюду, мы встречаемся и с теми и с другими.
С одной стороны — перед нами «эволюционисты», пытающиеся остановить бурное шествие революции и стремящиеся «к мирным реформам сверху». С другой — группы и даже целые партии, призывающие нас к социалистической революции. И это тогда, когда для всякого мыслящего человека должно быть ясно, что экономическое развитие страны, как и во Франции во время великой французской революции, так и в Германии в 1848 году, делает возможным и мыслимым у нас только буржуазно-демократическую революцию, тогда, когда мы еще не избавились от тяжелых цепей феодализма.
И те и другие — первые сознательно и бессознательно, вторые, конечно, только бессознательно — действуют в интересах реакции и во вред революции.
Только сознательное отношение к историческому процессу, правильное научное понимание законов исторического развития, умение совместить эволюционизм с революционизмом гарантируют нам разумную, целесообразную, истинно революционную деятельность.
Шаумян С. Г. Избр. произведения. В 2 т. 2-е изд. М., 1978. Т. 1. 1902-1914 гг. С. 75-81.
Выходные данные книги
Библиотека журналиста
Возвращенная публицистика.
МОСКВА «ВЫСШАЯ ШКОЛА»
Книга 1 (1900-1917)
ББК 76.12 В64
Составители:
канд. ист. наук Р. А. Иванова,
д-р ист. наук И. В. Кузнецов,
д-р ист. наук Р. П. Овсепян
Предисловие и комментарии И. В. Кузнецова,
биографические справки Р. П. Овсепяна
Рецензенты:
кафедра журналистики Московской высшей партийной школы (руководитель кафедры д-р ист. наук проф. В. В. Шинкаренко);
д-р ист. наук, проф. Б. М. Морозов (АОН при ЦК КПСС)
Рекомендовано Государственным комитетом СССР по народному образованию для использования в учебном процессе
Возвращенная публицистика. В 2 кн. Кн. 1. В64 1900 — 1917/Сост. Р. А. Иванова, И. В. Кузнецов, Р. П. Овсепян. — М.: Высш. шк., 1991. — 335 с. — (Б-ка журналиста)