Мирная эволюция в устах буржуазии есть соглашение о мире с Пуришкевичем за счет народа. Гг. Гучковы, как и гг. Милюковы, могут очень долго и настойчиво спорить с Пуришкевичами об условиях этого мира, могут даже грозить перерывом переговоров и, уходя, громко хлопать дверьми, — это не изменяет того факта, что реформизм русской буржуазии есть только стремление к новой сделке с дворянством и царизмом за счет нужд и потребностей крестьян и рабочих.
Разоблачение этого характера реформистской проповеди русской буржуазии является ближайшей задачей той партии, которая хочет и должна готовить народные массы к новой революции.
Мы входим — это уже ясно видно — в полосу либеральной болтовни о реформах.
Общественные съезды, всякого рода либеральные банкеты, конференции и собрания будут теперь усиленно обманывать словами демократию о реформах, об осуществлении манифеста, о том, что реакция изжила себя. Задача социал-демократии заключается в том, чтобы либеральной болтовне о реформах противопоставить усиленную, непрерывную, пользующуюся всякой и каждой кафедрой проповедь революции и революционных лозунгов.
От энергии этой революционной, пролетарской проповеди и от настойчивости партии в деле организационного сплочения сил революционного пролетариата зависит исход завязавшейся борьбы. Всякое колебание в сторону реформизма есть на деле измена делу подготовки революции.
Никаких уступок реформизму, все силы на углубление, расширение и обострение в самых широких кругах населения — как в деревне, так и в городе — лозунгов революции. Только при полной свободе от всяких реформистских шатаний в своих собственных рядах организованный пролетариат сумеет использовать целиком в интересах революции реформистские колебания в рядах буржуазии.
Революционная позиция пролетариата России находит себе выражение в массовой революционной стачке. Либеральный оппортунизм находит себе выражение и в нападках на революционную стачку и в попытках скрыть ее революционное содержание.
В конце 1912 года ликвидаторство объявило массовую революционную стачку вредным «азартом», уже дошедшим до границ и неспособным производить какое-либо впечатление.
В июле 1913 года ликвидаторы в Петербурге попытались сорвать стачку, уже объявленную и подготовленную социал-демократической партийной организацией. По достоинству они получили за это кличку штрейкбрехеров.
Они убедились тогда, что их открытая борьба с революционной стачкой не только не способна поставить их во главе движения, — к чему они так стремятся и в чем они так неизбежно терпят крушение к огорчению всех либералов — но безнадежно компрометирует их в глазах рабочих масс.
Они изменили тогда свою тактику борьбы с революционным движением русских рабочих. Не осмеливаясь больше выступать против революционной стачки, они пытались извратить ее содержание, лишить ее революционного характера.
Стачка 6-го ноября, вспыхнувшая как раз через год после того, как ликвидаторы объявили массовую стачку «мертвой», была объявлена в ликвидаторской печати стачкой во имя требования коалиционных прав. Жалкая ликвидаторская увертка нуждается для своего разоблачения, однако, только в одном: в сопоставлении ее с той сотней резолюций, принятых на фабриках и заводах, которые поступили в редакцию марксистской газеты[186]. Эти резолюции свидетельствуют, что рабочие-стачечники своим революционным выступлением сумели сделать то, что не умеет сделать либеральная рабочая политика: они сумели связать свое требование свободы классовой борьбы пролетариата с основным лозунгом ниспровержения всех основ существующего режима. Либеральный рабочий политик отрывает одно от другого; свобода коалиций в его устах становится частичным требованием, требованием реформы, заменяющей революционный лозунг борьбы со всем строем. А сотни тысяч рабочих-стачечников, исходя из ясной потребности рабочих масс в свободе классовой борьбы, делают своим лозунгом не реформу, не поправку к существующему законодательству, а ниспровержение тех сил, которые это законодательство держит в своих руках: ниспровержение монархии и дворянства. Либеральный рабочий политик, всеми силами пытаясь лишить стачку ее революционного содержания, тормозит развитие революционного сознания в широких массах.