«О, как чудесно! Что может быть прекраснее...» — увлеченно выводила она, когда заметила какое-то движение за открытой дверью зала.
Она продолжала петь, наблюдая за проходящими по коридору ребятами. Это были ученики с ограниченными возможностями. Направляясь на последний урок в спортивный зал, они каждый день в одно и то же время проходили мимо репетиционного зала. Раньше Элла не обращала на них внимания.
Наверное, тот парень с голубыми глазами тоже с ними? Она пела и внимательно смотрела на тех, кто проходил по коридору. Ну да, вот он! Он шел последним и потешно дергал локтями. Услышав музыку, он остановился, опустил руки вдоль тела, шагнул вперед и прислонился к дверному косяку. Он больше не смотрел на нее, как тогда, возле кафетерия, а закрыл глаза и стал покачиваться в такт музыке.
Элла замолчала. Все посмотрели на нее.
— Сосредоточьтесь, пожалуйста. — Мистер Хокинс снял руки с клавиш и сурово взглянул на нее. Он не заметил парня в дверном проеме. — Мисс Рейнолдс, я рассчитывал, что вы вдохновите своим примером других учеников. — Он опустил плечи и раздраженно взмахнул руками: — Переходим к пятому номеру. Потом повторим первый.
Элла почти не слышала его. Во время перерыва она медленно поднялась с места, чтобы не напугать странного парня. Тут он открыл глаза и посмотрел на нее. У него был пронзительный взгляд, словно он видел ее насквозь. Она снова подумала, что он кажется ей знакомым. Конечно, это невозможно. Его глаза манили ее. Элла решила подойти к нему. Но тут в коридоре появилась одна из учительниц, занимавшихся с этими особенными учениками, и осторожно дотронулась до локтя незнакомого парня, предлагая тому последовать за ней.
Сначала Элле показалось, что он сейчас закричит или даже ударит учительницу. Но он отвернулся от Эллы и уставился в потолок. Потом перевел глаза на пол. Наконец парень сделал несколько шагов в сторону спортивного зала, затем поставил рюкзак на пол, упал вниз и начал отжиматься — идеально, как солдат. Элла подошла ближе, чтобы лучше его видеть. Зачем он это делает? Почему все время молчит?
— Он аутист, — обернувшись к ней, тихо сказала учительница. — Он делает отжимания, когда волнуется.
Волнуется?
— Я думала, ему нравится музыка. — Элла слышала об аутизме и смотрела фильм «Человек дождя». Но она никогда не встречала человека с такой болезнью. — А ему нельзя остаться с нами и послушать, как мы поем?
Женщина покачала головой:
— Ему будет лучше с одноклассниками. — Она осторожно подошла к парню. Он продолжал отжиматься.
Это длилось так долго, что Элла забеспокоилась:
— Может, ему лучше остаться?
Учительница раздраженно посмотрела на Эллу. Видимо, она решила, что девочка ничего не понимает.
— Не сегодня.
Парень поднялся с пола. Его лицо покраснело и вспотело. Он пошел к спортивному залу. Потом вернулся. Но он больше не смотрел на Эллу, как раньше. Она приблизилась к нему:
— Привет! — Она протянула руку. — Я Элла Рейнолдс.
Она услышала, что мистер Хокинс снова заиграл на пианино.
Парень подошел к рюкзаку, открыл его и достал оттуда пачку карточек. Они были похожи на обычные игральные карты. Он стал быстро-быстро их перебирать. Наконец он нашел то, что искал, и протянул карту Элле. На ней была нарисована пара глаз и написано: «Я вижу».
— Ты видишь? Ты меня видишь? — Элла посмотрела на учительницу. Та стояла, сложив руки на груди. Похоже, ей не терпелось вернуться в спортивный зал. Элла снова повернулась к парню: — А как тебя зовут?
— Холден Харрис. — Похоже, учительница была недовольна. — Его зовут Холден Харрис. Это его любимая карточка: «Я вижу». Так он общается. — Она замахала рукой перед лицом Холдена. — Пойдем, Холден. Нам пора.
— Что это значит? — заинтересовалась Элла. У Холдена были выразительные глаза. Они казались мудрыми и понимающими.
— Ничего. — Учительница указала Холдену на рюкзак. — Он показывает эту карточку, когда грустит или не понимает, что вокруг него происходит.
— Элла! — Одна из девочек-актрис выглянула из репетиционного зала. — Давай быстрее! Перерыв закончился.
Времени мало. Холден положил карту обратно в колоду. Надо спешить.
— Пока, Холден. — Она старалась не обращать внимания на учительницу. — Надеюсь, еще увидимся.
Он взглянул на нее. Это длилось всего лишь несколько секунд, затем Холден надел рюкзак и направился к спортивному залу. Учительница ничего не сказала, только поспешила за ним, обрадовавшись, что он ее слушается.
Элла проводила парня взглядом и побежала в репетиционный зал. Большинство учеников сидели на местах, а мистер Хокинс — у пианино, он быстро просматривал заметки. Элла подошла к нему и спросила:
— Мистер Хокинс, вы не возражаете, если один ученик посидит на вашем уроке? Можно?
Мистер Хокинс тяжело вздохнул и провел рукой по лысеющей голове:
— Мисс Рейнолдс, у меня создается впечатление, что спектакль вас мало волнует.
— Мало волнует? — Элла испугалась. — Конечно, волнует! Дело не в этом, просто я разговаривала с больным мальчиком. Он хотел остаться здесь, но учительница ему не разрешила. Вот я и подумала, может, в следующий раз...
— Прошу вас, мисс Рейнолдс, вы не понимаете, о чем просите! — Он раздраженно затряс головой. — Занятия давно превратились в балаган, и я не хочу устраивать здесь еще и богадельню! — Он повернулся к нотам. — Сядьте, пожалуйста. — Затем повысил голос: — Итак, начнем!
Элла чуть не закричала. Что плохого, если Холден Харрис немного послушает, как они поют? Она медленно вернулась на свое место и стала петь вместе с остальными. Почему мистер Хокинс так грубо ей отказал?
Она исполняла сольную партию без особого энтузиазма. Не потому, что злилась на мистера Хокинса, а потому, что все время думала о Холдене. Она вспоминала, как он стоял в дверях и, слегка покачиваясь, слушал музыку. Потом он показал ей карточку. На ней было написано: «Я вижу». Наверное, он показывает эту карточку чаще, чем остальные, потому что на самом деле видит больше, чем думают другие люди.
В глубине души Эллы зрел план, и, когда первый час репетиции подошел к концу, она решилась. Она не сдастся. Если Холден хочет слушать, как они поют, она этого добьется.
Если по первой репетиции можно судить, как пройдет спектакль, ему лучше поискать новую работу, подумал Мэнни Хокинс. За неделю до начала занятий его вызвали на собрание школьного совета и обрисовали сложившуюся ситуацию.
— Драматическое отделение не приносит денег. — Том Бэнкс, один из членов совета, был похож на баскетболиста. Не исключено, что он ни разу в жизни не видел ни одного мюзикла. — Нам пришлось урезать бюджет. Осенью спектакля не будет, и зимнего ревю тоже.
Таким образом, в Фултоне поставят лишь один спектакль — весной. Бэнкс решил, что это поможет им лучше подготовиться к премьере. Мэнни хотел сказать, что с таким же успехом можно купить лотерейный билет в надежде на выигрыш, но сдержался.
В Фултонской школе интересовались спортом, а не драматическим искусством, а футбол предпочитали мюзиклам. Мэнни с трудом представлял, что нужно сделать, чтобы увлечь подростков. Может, пригласить Джастина Бибера[1] на роль Чудовища, а Зака Эфрона[2] — на роль Гастона? Иначе школьники будут обходить актовый зал стороной, как и математический класс. Собрать зрителей можно будет лишь в том случае, если спектакль сыграют на футбольном поле, а стоимость представления включат в цену билетов на футбол.
Во время перерыва Мэнни решил просмотреть расписание. Похоже, времени на репетиции полно, тем более что премьера состоится не скоро. Но ведь им предстоит еще доделать декорации, разобраться с мизансценами и музыкальными номерами.
Это значит, что за вычетом рождественских каникул и выходных у них остается сто двадцать часов репетиций. Немного. Ему дали последний шанс создать шедевр. Печально, что Элла Рейнолдс вовсе не так увлечена ролью, как вначале. Она прекрасно поет, но, если она не вложит в игру всю свою душу, спектакль провалится, можно не сомневаться.
1
Джастин Дрю Бибер (род. 1 марта 1994 г.) — канадский певец, кумир подростков. — Примем. ред.
2
Зак Эфрон (род, 18 октября 1987 г.) — известный американский актер и певец. — Примеч. ред.