Последние минуты урока тянулись мучительно долго. Мистер Хокинс попросил учеников спеть еще раз, но некоторые парни подсмеивались над Холденом.
— Может, он хочет сыграть Чудовище? — прошептал один из них. — Смотрите внимательнее: вот-вот произойдет превращение!
— Эй! — тихо произнесла Элла и дотронулась до плеча шутника. — Он аутист. Оставь его в покое.
Парень чуть не выругался, но посмотрел на нее и передумал. Мистер Хокинс перестал играть.
— Неужели это все, на что вы способны? — Учитель с грустным видом покачал головой. — Вы меня разочаровываете. Если вы не можете собраться хотя бы на пять минут, что мы получим в итоге? — Он подождал, пока ученики угомонятся. — Я хочу слышать в вашем пении страх. Помните: все как один! Ансамбль! — Он начал играть на пианино. — И... начали!
На этот раз юные актеры пропели отрывок безупречно. Мистер Хокинс заявил, что урок закончен. Тогда Элла собрала вещи и повернулась к Холдену. К нему подошло несколько человек. Они хотели познакомиться с ним или что-то спросить. Но Холден никому не отвечал. Казалось, он вот-вот убежит. Парень наклонил голову, схватился за край сиденья и стал сильно раскачиваться. Пару раз он чуть не перекувырнулся и не упал на пол. Наконец дети оставили его в покое и разошлись по своим делам.
Элла закусила губу и шагнула вперед. «Ну вот, — успокаивала она себя. — Он меня вспомнит и перестанет бояться». Она сделала глубокий вдох и собиралась подойти к нему, но вдруг заметила в последнем ряду женщину. Она показалась ей знакомой. Элла не замечала ее раньше. Должно быть, она сидела на этом месте во время репетиции. Эта женщина... Элла тихо ахнула. Это мама Холдена — она видела ее на фотографиях в родительском альбоме!
Элла смотрела на Холдена. Тот сидел, уставившись в пол, и раскачивался взад-вперед. До сих пор она никому не рассказывала о своем открытии: они с Холденом дружили в детстве. Мама поздно вернулась домой. На следующий день она почти все время была дома, но Элла не рассказала ей о том, что получила роль Красавицы в мюзикле, и не собиралась расспрашивать ее о Холдене, пока не поговорит с его матерью.
Ей почему-то казалось, что та даст ей более честный ответ.
Она многое узнала об аутизме. Старые фотографии доказывали, что болезнь Холдена не была врожденной. Некоторые дети имеют симптомы аутизма с самого рождения, а другие, как Холден, отдаляются от людей лишь в двухлетнем или трехлетнем возрасте. На сайтах этот процесс называли регрессией. Аутистов лечат по-разному: врачи предлагают изменить режим питания, развивать двигательную активность, интеллект, прививать разные поведенческие привычки. Используется даже хелатная терапия[4]. Специалисты до сих пор спорят об эффективности методов лечения.
Чаще всего человек, у которого диагностировали аутизм, так и не выбирается из раковины. Он остается пленником своего внутреннего мира, так как не в силах открыть двери и выйти в настоящий мир.
Миссис Харрис беседовала с мистером Хокинсом. Элла приблизилась к Холдену. Он перестал раскачиваться и сидел в кресле прямо, опустив глаза. Она медленно подошла к нему, стараясь не напугать. Все остальные дети уже ушли. Коридор за дверью опустел.
Она на цыпочках подошла к Холдену и осторожно присела рядом с ним. Потом бесшумно поставила на пол рюкзак и повернулась к нему:
— Холден!
Он перестал раскачиваться и стал смотреть перед собой.
«Какие у него голубые глаза!» — восхитилась про себя Элла. Ясные, по-детски простодушные, словно залитые светом. Она растерялась. Что сказать? Стоило заглянуть в эти глаза, чтобы понять, что внутренний мир Холдена Харриса прекрасен. Иначе у него были бы другие глаза.
Она решила попробовать еще раз.
— Холден! — Она хотела дотронуться до его плеча, чтобы он обратил на нее внимание. Но она читала, что аутисты не любят, когда к ним прикасаются. Она и так сидит слишком близко. Элла не знала, что сказать, но решила не сдаваться: — Холден! — Он не пошевелился и не взглянул на нее. — Холден... меня зовут Элла. Раньше мы дружили... давно. Нам тогда было два или три года.
Холден едва заметно качнулся, глядя перед собой. Затем он наклонился к рюкзаку и достал пачку карточек, быстро, порывисто перебрал их, словно отчаянно хотел быстрее найти одну из них, чтобы показать Элле. Наконец нашел. Она казалась новее, чем все остальные. Холден показал ей карту, не глядя на нее, — словно фокусник, который показывает публике карту, но не хочет, чтобы до нее дотрагивались.
На карте были нарисованы сердце и ноты, а под рисунком написано: «Я люблю музыку».
— Я догадалась. — У нее потеплело на сердце. Элла говорила тихо и мягко: — Я сразу так и подумала. Поэтому ты захотел здесь остаться, да?
Холден положил карту в пачку и перетасовал ее. Он перебирал и перекладывал карты, словно они были сложены по некой системе.
Элла задумалась о карте, которую он ей показал. Он любит музыку. Ей хотелось его обнять, но она удержалась от этого. Хорошо, что он начал общаться. Она положила руки на колени.
— Холден, а ты меня помнишь? Мы с тобой играли, когда были маленькими.
Он слегка повернул голову, словно показывая, что слышал ее слова. Но не посмотрел на нее, как тогда в кафетерии, потому что в эту минуту к ним подошла его мать. Она встала рядом с Холденом.
— Здравствуй. — Она улыбнулась Элле. — Должно быть, это ты попросила за Холдена?
Мистер Хокинс вышел из зала и вернулся в свой кабинет. Элла поднялась со своего места. У нее сильно билось сердце, но она мило улыбнулась:
— Да, мэм. Я попросила мистера Хокинса, чтобы он разрешил Холдену приходить на репетиции, если вы об этом.
— Да, об этом. — Женщина выглядела старше по сравнению с фотографиями. У нее был уставший вид, а вокруг глаз — морщины. И все же она была красивой. У нее были правильные черты лица и длинные темные волосы, которые она собрала в конский хвост. Она положила руку Холдену на плечо и тепло, искренне улыбнулась:
— Нам пора на занятия к психологу. Еще раз спасибо, что побеспокоилась о Холдене.
Элла сомневалась, что сейчас подходящий момент для разговора, тем более что Холден и его мама куда-то опаздывают. Но она больше не могла ждать:
— Вы не узнаете меня, мэм?
Мать Холдена удивленно взглянула на нее, продолжая улыбаться. Холден стал снова с бешеной быстротой перебирать карточки. Миссис Харрис не обратила на это внимания. Может, она привыкла к странному поведению сына? Миссис Харрис покачала головой:
— Что-то не припоминаю, — она нервно рассмеялась. — О, да я ведь даже не представилась. — Она протянула Элле руку: — Меня зовут Трейси Харрис, я мама Холдена.
— Да, мэм. — Элла пожала ей руку, продолжая смотреть в глаза. — Меня зовут Элла. — Она секунду помолчала, надеясь, что это имя всколыхнет какие-то воспоминания. — Элла Рейнолдс.
Мать Холдена не сразу поняла, что это значит. На ее лице отразилось взволнованное удивление, но вскоре радость сменилась глубокой печалью.
— Элла... — Казалось, она вот-вот заплачет. — Я и не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова.
Элла кивнула. У нее на глазах тоже выступили слезы.
— Что... что случилось? Почему вы поссорились с моими родителями?
Миссис Харрис пыталась что-то ответить, но у нее дрожал подбородок. Элла перевела взгляд на Холдена. Он просматривал карточки. Вдруг он вытащил одну из колоды и показал ее сначала матери, а потом ей. Это была та же карточка, которую он показывал раньше, на ней были нарисованы глаза и написано: «Я вижу».
— Ты видишь, Холден? — Миссис Харрис наклонилась к нему, словно собираясь положить руку на плечо, но передумала и скрестила руки на груди. — Что ты видишь?
Элла тоже недоумевала.
4
Хелатная терапия или хелирование — очищение организма от тяжелых металлов (ртути и др.). Симптомы отравления ртутью схожи с симптомами аутизма: трудности с узнаванием лиц, распознаванием эмоций, навязчивые движения, повышенная чувствительность к свету и звуку и т. д. - Примеч. ред.