— Вообще, — Слава опустил голову, поковырял ногой пол, — вообще был… ты мог просто остаться в квартире, а я бы… позвонил в скорую или полицию, ну и… всё бы закончилось. Меня бы посадили, и все бы узнали правду, — Слава вцепился в край кофты и тёр ткань между пальцами. Он много и глубоко дышал.
— Это была случайность, — повторил Глеб.
— Нет… это… это была не случайность, это было убийство.
Глеб вздохнул. Неужто Слава до сил пор винился? Во всём виноват проклятый подлокотник и Глеб, который знал, что Славу трогать нельзя, но тронул. Подумал так образумить его. Всего пара сантиметров, и этого бы не случилось. Но всё развернулось по самому худшему сценарию – Глеб ударился затылком и умер. Ничтожно быстро. Потому что он помнил, как ударился, как в глазах потемнело, а потом Слава ревел над его телом и просил прощения. Глеб подумал, что обошлось, что он пришёл в себя, но Слава сказал, что пульса не было. Глеб просто не мог снова открыть глаза и оказаться живым, к тому же, когда это произошло, его сердце всё так же не билось. Он стал живым мертвецом, который разлагался по часам.
Глеб дотронулся до затылка, пробрался сквозь волосы и попытался прощупать кожу.
Зазвонил телефон. Слава дрогнул и обернулся. Это был его. Он взял его с кровати и принял звонок.
— Ало? Нет, я ещё не вышел. Пораньше? Насколько? Час? — Слава посмотрел на Глеба, с сомнением. — Ну, наверное, с-смогу. Мы тогда закончим раньше? Не хочу задерживаться. Хорошо. Спасибо. — Слава нажал на экран. — Меня пораньше просят подойти, — он посмотрел в телефон. — Сейчас придётся выйти. Я ненадолго, подождёшь?
В этом было его сомнение – оставлять ли Глеба одного.
— Навряд ли я куда-то денусь.
— Если… если захочешь, твоя одежда в этом шкафу, — Слава указал на шкаф ближе к окну. — Можешь выйти погулять, я не против, то есть как я могу быть против? Погода хорошая, можно пройтись. А ключи… а вот где они, я не знаю, могут быть в джинсах, в рюкзаке или куртке…
— Если понадобится, думаю, я найду, — заверил его Глеб.
— Хорошо. Если ты пойдёшь, позвони мне, хорошо? Не хочу тебя потерять… — Глеб кивнул. — А сейчас… ты можешь выйти? Я хочу переодеться.
Это тоже было несвойственно Славе – смущаться Глеба. Пожалуй, стыд был последним, что испытывал Слава по отношению к Глебу. По отношению ко всем, но, видимо, он сильно изменился…
Глеб вышел, закрыл за собой дверь. Только когда сел, понял, что в руке держит телефон. Пришло сообщение от некой Алёны. Она спрашивала, что случилось. Возможно, именно она – начальник. Глеб ответил, что заболел. Написал, что, как минимум, на неделю. Неизвестно ещё, сколько времени понадобится для того, чтобы переубедить Славу… Сейчас Глеб был мало в себе уверен, Слава казался непреклонным. Пусть и не вёл себя так же нагло, как раньше, чувствовалось, что ради цели он ничем не поступится. Ни Богданом, ни моралью. Ни человеческими принципами.
Глеб потёр глаза. Услышал, как открылась дверь. Слава вышел. Надел джинсы и худи. В прихожей накинул куртку.
— Я через часа два-три вернусь, — сказал Слава и взял рюкзак. Прошёлся по карманам и нащупал то, что искал. — Не скучай. Если что, можешь взять компьютер, — Слава кивнул в сторону спальни, — пароль… Пароль – это номер паспорта Б-Богдана, а паспорт где-то там же лежит, под сигаретами. Посмотри, я уверен, — он улыбнулся, — ты его найдёшь. Так что… наверное, всё, скоро вернусь.
— Давай.
Слава вышел и запер за собой.
У Глеба есть пара часов, чтобы придумать, как действовать дальше, но в голове ни единой мысли. В голове, которая существует по представлению его сознания. Возможно, стоит воспользоваться помощью всезнающего интернета.
Глеб разблокировал телефон, пока искал браузер, перерыл кучу папок. Беспорядок присутствовал не только в квартире, он был и в такой легко организуемой вещи как телефон. Так Глеб решил пройтись по всем приложениям, которые могли хоть что-то дать. В мессенджерах огромное количество диалогов, и по крайней мере от семи висели непрочитанные сообщения. Открывать их Глеб не стал – не будет он впутываться в чужие отношения и придумывать, что отвечать, заранее предполагая, что, как Богдан, он не станет, даже если прочитает его ответы. Под палец попала иконка галереи и Глеб случайно задел её. Открылось множество фотографий, зачастую повторяющихся, на одних был Богдан, позирующий перед зеркалом, на других Богдан в окружении знакомых, кривящий рожи, попадались фотографии с граффити, надписями, постерами, каких-то девушек, но не было ни одной со Славой. Это было странно, если они встречались. Или они были именно в таких отношениях? При которых они не играют пару, а, например, только делят аренду квартиры пополам?
Глеб надвинул брови на глаза. Пролистал фотографии, перешёл в раздел с видео и был ошарашен. Даже не включая, он видел чужое обнажённое тело. Сначала он думал, что не должен в это лезть, это не его дело, не его собственность, но любопытство взяло верх. Он нажал на видео. Разглядел знакомое постельное бельё, которое увидел сразу после пробуждения, увидел тощую голую спину, с проступающими позвонками, увидел тёмные длинные волосы. Это был Слава.
Глеб сглотнул и нажал на воспроизведение. Богдан вдалбливался сзади, телефон трясся, но всё было понятно – он снимает то, как они занимаются сексом. Зачем это ему? Глеб хотел выключить, но увидел, как рука Богдана доползла до шеи Славы и сжала её, Слава застонал громче:
— П-подож… ди, не так… не так сильно, — он задыхался, но Богдан хватку не ослаблял. Кажется, наоборот, сжимал сильнее. — Б-Бог… дан, — натужно просил Слава.
Глебу стало душно. Он ощутил именно это в своих мыслях.
— Терпи, — сказал Богдан, вдавливая Славу в подушку.
Так продолжалось пятнадцать секунд, потом видео закончилось.
Глеб листнул дальше. Ещё одно порно. В этот раз Слава на спине и его лицо видно. На шее чёрный ошейник. Глеб нажал, Славе всё это не нравилось. Он не смотрел в камеру.
— Зачем ты снимаешь? — спросил он.
— Чтобы было на что дрочить.
— Ты так прикалываешься? — огрызнулся Слава, на что Богдан дёрнул за поводок. — Прекрати, — Слава взялся за верёвку руками, на запястьях наручники.
— Чё ты такой привередливый? Сам же сказал, что не против. — На этих словах лицо Славы стало беззащитным – будто он понял, на что подписался. — Теперь типа заднюю даёшь?
— Нет, — ответил он, — просто неудобно…
Глеб выключил и пролистал дальше, его ожидала целая прорва таких видео: Богдан тянул Славу за волосы, красные ягодицы с отпечатком ладони, связанные руки, пакет на голове, но одно отличалось от всех остальных. На нём была рука, вся в шрамах, белых и красных, с запёкшейся кровью, расположенных поперёк и вдоль.
— Ты меня не засудишь? — спросил Богдан.
— Я тебя об этом попросил, — сказал Слава. Судя по громкости голоса, именно он в этот раз держал телефон. — Я даю на это согласие. Доволен?
— Ну ладно. Только ты потом, это, ну, не ори.
— Задрал уже, режь давай, ты же хотел.
На этих словах лицо Глеба вытянулось. Только на них он связал тот факт, что рука принадлежит Славе и что шрамы тоже Славины. А раньше их не было… Он увидел, как Богдан одной рукой взялся за руку Славу, как бы натягивая её, а вторую, с ножом, поднёс к шраму. Когда он полоснул по коже, Глеб заблокировал телефон.