Вскоре после этого Мэттью и Керэн поженились — в основном потому, что она забеременела, и они больше не могли скрывать свои отношения. Не то, чтобы они друг друга не любили — просто им было не особо интересно заверять это официально, в глазах общественности.
Ариадна, Королева Лосайона, родила дочь, и хотя ходило много слухов о том, кто мог быть отцом, официальная версия приписывала эту роль её покойному мужу. У девочки были тёмные волосы, в отличие от Ариадны или её якобы отца Лиманда, и по мере её взросления я не мог не заметить, насколько похожа она была на Бриджид. Я нисколько не сомневался в том, кто её на самом деле зачал.
Роуз и Карисса переехали обратно в их столичный дом, и так совпало, что я решил переехать в старый дом Иллэниэлов в столице. После смерти Тириона тот снова стал моим, и я развил в себе нехарактерный интерес к центру политической жизни Лосайона. На самом деле я конечно же хотел быть поближе к Роуз, и мы долго развлекались, устраивая тайные встречи и свидания, будто нам обоим было и вполовину не столько лет, сколько на самом деле.
Карисса наверное поймала бы нас, но вскоре после этого она познакомилась с сыном Виконта Лидэра, из Айвэрли. Они с её бабкой довольно скоро переехали туда, и в конце концов она породнилась с гододдинским дворянством. После этого мы с Роуз перестали себя утруждать притворством — мы по очереди жили то у неё, то у меня, и слуги благоразумно молчали в тряпочку.
Леди Роуз вернулась в общественные круги Лосайона, к вящему смятению тех, кто раньше порочил её имя. Учитывая открытую поддержку нас обоих со стороны Королевы, и ранее проделанную Мойрой работу по изменению мнения самых могущественных дворян Лосайона, люди осмеливались максимум что шептать. Вообще, Роуз даже нравились эти слухи — она превратила свою дурную славу в очередной инструмент для торга в политических кругах, и приобрела репутацию особы неприкасаемой.
Большая неожиданность ждала меня тогда, когда Айрин объявила, что выходит за Джорджа Прэйсиана, поскольку я был совершенно не в курсе. Я знал, что она стала больше времени проводить в Арундэле, который становился процветающим городом, но я не понимал, почему она это делала. Она всегда утверждала, что занимается каким-то благотворительным проектом, и я ей верил. Не стоит и говорить, что Роуз узнала об их отношениях задолго до меня, и что она качала головой, не в силах поверить в моё невежество.
— Я бы тебе сказала, если бы знала, что ты настолько ничего не замечал, — сказала она мне, когда пришлось письмо. — Как ты можешь быть таким тугодумом?
Я никогда не признавался в своих неудачах, не обращая их в шутку, поэтому я подмигнул ей, и опустил взгляд на то, что я, любя, называл её «очарованием».
— Я был отвлечён, — сказал я, используя свою самую ходовую отговорку.
Её ответом стал строгий взгляд, который был не серьёзнее моей ремарки:
— Значит, вам десерта не полагается, сэр, раз вы не можете вести себя как джентльмен.
Я искренне надеялся, что она имела ввиду пирог, который ранее поставила печься. Она всё ещё продолжала попытки готовить, и в последнее время занялась выпечкой. Я молил её оставить кухню на слуг, но она настаивала на собственном участии, к вящему смятению моего желудка. Слишком тупой, чтобы заткнуться, я спросил:
— Ты ведь имеешь ввиду пирог… верно?
Её взгляд закипел от раздражения, когда она увидела надежду в моём лице:
— Я имела ввиду именно то, что я сказала, — спокойно отозвалась она, — и пирог ты будешь есть.
В конце концов пирог я поел, и так расхваливал её стряпню, что она меня простила. На самом деле, притворяться было не так сложно — её готовка существенно улучшилась.
После свадьбы Айрин она и остальные наши дети начали давить на нас, чтобы мы сошли с пути порока и сделали наши отношения официальными, что мы в конце концов и сделали, создав в общественных кругах Лосайона очередной переполох.
Последовавшее десятилетие было деятельным, для всех остальных. Роуз продолжала иногда заниматься политикой, но я упорно не желал в этом участвовать. Дочь Королевы, Мариана, выросла интересной женщиной, умной не по годам и непредсказуемой. Она радовала свою мать, и оказалась умной и талантливой как в плане магии, так и в политике. По просьбе Арианды я проводил значительное время с девушкой, обучая её унаследованной ею магии, и преподавая ей некоторые уроки, которые сам усвоил из жизни — но она скорее всего получила больше пользы от науки Роуз.