— Как называется эта деревня? — хриплый голос Кортхака заставил толпу замолчать. Он почти не возвысил голос, но все распознали в его тоне властность. — Как называется эта деревня?
Один из стоявших на коленях мужчин встал и ответил, но Кортхак ничего не смог разобрать в его тарабарщине.
Кортхак задал вопрос еще несколько раз, прибегнув ко всем языкам, какие знал, но с тем же результатом.
— Она называется Магабад.
Кортхак с трудом разобрал эти слова и огляделся, ища того, кто их произнес. К его удивлению, это сказал распростертый на земле бородатый предводитель. Приподняв голову со слипшимися от пота и крови волосами, он старался поймать взгляд Кортхака.
— Ты понимаешь язык Египта?
— Несколько слов, господин… Научился у людей, которыми командовал.
— И кто ты такой? — Кортхак силился понять речь этого человека.
— Меня зовут Ариам. Я был… — голос человека прервался, он не смог больше произнести ни слова.
Кортхак повернулся к своим командирам:
— Освободите его.
Так как никто из жителей деревни не понимал иноземного языка, все стояли молча во время этого разговора. Но когда люди Кортхака протиснулись вперед и начали разрезать веревки Ариама, толпа запротестовала, издав залп неразборчивых звуков, ничего не значивших для Кортхака.
Один из крестьян встал перед Кортхаком, крича и жестикулируя. На лице этого человека, возбужденно размахивавшего руками, был написан гнев, и остальные жители деревни поддержали своего предводителя криком.
Нож, вылетев из-за пояса Кортхака, погрузился в живот крестьянина. Почти так же молниеносно Кортхак выдернул нож, а другой рукой толкнул человека на землю. Умирающий схватился за живот, истекая кровью в грязи, на лице его было столько же удивления, сколько боли.
Бойцы Кортхака двинулись через замолчавшую толпу, оттесняя людей. Около дюжины местных мужчин, окруженных женщинами и детьми, не имели ни единого шанса выстоять против семидесяти людей Кортхака, хоть и ослабленных испытаниями в пустынной восточной земле. Несколько ножей, все еще сохранившихся у воинов, заставили толпу отступить. Ни у одного из людей Кортхака не было меча, даже сам он несколько недель назад бросил свой меч с прекрасным клинком — он стал слишком тяжел для пути через жаркую пустыню.
Несколько жителей древни повернулись и побежали. Кортхак нахмурился: этак, чего доброго, крестьяне вообще сбегут, а у его людей не было сейчас сил преследовать их.
Один из командиров Кортхака перерезал путы Ариама, потом поднял пленника на колени и толкнул к ногам своего начальника.
— Воды, господин, — выдохнул Ариам, опустив голову к самой земле.
— Почему я должен давать тебе воду? Ты предводитель этих пленников?
— Да, господин. Пожалуйста, господин, у нас не было ни воды, ни еды со вчерашнего дня.
Кортхак подумал о собственном голоде и о только что закончившемся мучительном переходе.
— Ты будешь служить мне… Ариам? Если я подарю тебе жизнь, ты и твои люди поклянетесь слушаться моих приказов?
Его голос прозвенел над деревней, и Кортхак почувствовал, как к нему возвращаются былые силы и властность.
— Служи мне верой и правдой или умри!
— Все, что прикажешь… господин. Только дай мне воды.
Кортхак посмотрел на окружавших его крестьян. Лишь страх или покорность были написаны на их лицах — на лицах тех, кто первыми на этой новой земле подчинился его воле.
Он повернулся к своим командирам.
— Соберите жителей. Заставьте их принести еду и воду.
И Кортхак направился к самой большой из ближайших хижин, не в силах больше сопротивляться соблазну укрыться в ее прохладных недрах.
— И приведи этого ко мне, — добавил он, указав на Ариама, который все еще сидел скорчившись на земле. — Нам с ним многое нужно обсудить.
Пятнадцать дней спустя ужас путешествия через пустыню поблек в памяти людей.
Кортхак вернул почти весь вес, который потерял, и почти обрел былую силу. Кровавые ссадины на его руках и коленях зарубцевались, потом и вовсе затянулись. На его поясе висел хорошей работы бронзовый меч, отобранный у одного из деревенских жителей, который, в свою очередь, отобрал его у Ариама. Темные волосы Кортхака спускались до плеч, аккуратно постриженные и расчесанные одной из местных женщин. Стройный гибкий человек со стальными мышцами и выносливостью бегуна, Кортхак знал, что должен оставаться в форме, должен быть сильнее и искусней во владении любым оружием, чем воины, которыми он командует. Они должны бояться его гнева и уважать его за ловкость. Так должно быть всегда.