Вблизи скальные нагромождения на поверхности планеты поражали воображение. Высокая температура и солнечный ветер способствовали образованию крайне необычных материалов. Ландшафт Меркурия напоминал старинные полотна сюрреалистов. По не совсем понятным причинам человеческий глаз с большим трудом привыкал к этому удивительному кристаллическому пейзажу. Фантастичность картины довершали то и дело попадавшиеся странные лужи. Джейкоб предпочитал не задумываться над тем, откуда они берутся.
Вблизи линии горизонта еще один фантастический объект притягивал внимание. Солнце. Сквозь мощные защитные экраны оно светило довольно тускло. Бледно-желтый шар казался безобидным одуванчиком, чудом занесенным на мертвые просторы Меркурия. Темные солнечные пятна расходились к северои юго-востоку от экватора. У самой поверхности Солнца улавливалась какая-то тонкая структура.
Джейкоб не мог оторвать взгляда от застывшего светила, словно находился в наркотически-отрешенном состоянии. Тускло-желтое сияние омывало прозрачный купол, защищавший людей и механизмы. Потоки света мягко, почти нежно ласкали лица. Джейкоб казался себе древним ящером, что нежится под лучами Великого Повелителя космоса и вместе с теплом впитывает энергию и силу Солнца. Ощущение было сладким и тревожным одновременно.
Джейкоб встряхнул головой. У него вдруг появилась неприятная уверенность: там, в этом адском пекле, было что-то живое. Очень древнее и очень надменное.
Купол окружал круглую платформу из силикатного железа, на которой и располагался пункт связи. Джейкоб задрал голову, разглядывая гигантскую колонну, терявшуюся в мареве желтого сияния. Она пронзала стасис-экран, подставляя свою верхушку жарким солнечным лучам. Венчала колонну небольшая площадка, на которой находились мазеры и лазер. Они служили для связи базы «Гермес» с Землей, а также управляли спутниками, синхронно вращавшимися на высоте пятнадцати миллионов миль. Эти спутники сопровождали солнечные корабли в пучину Гелиоса. В данный момент лазер как раз работал. Одно за другим изображения глазных сетчаток со скоростью света уносились к земным компьютерам. Джейкобу вдруг нестерпимо захотелось оседлать один из этих информационных лучей и вернуться домой, к спокойному земному небу, теплому, ласковому океану и умиротворяющей зелени лесов. Он вздохнул и опустил голову. Считыватель сетчаток представлял собой небольшое устройство, соединенное с лазерной системой компьютера, разработанного Библиотекой. По сути дела, считыватель был обычным окуляром. Остальное осуществляла тончайшая оптика. Хотя В.З. и не подвергались проверке на поднадзорность (одна из причин – отсутствие критериев для оценки психики чужаков, другая – недоступность для землян каталога образцов сетчатых оболочек обитателей Галактики), Кулла настоял, чтобы он также прошел проверку. Будучи другом погибшего Джеффри, он считал свои долгом принять участие (пускай даже символическое) в расследовании обстоятельств смерти шимпанзе.
Высокий чужак с трудом примостился у окуляра, не рассчитанного на гигантские глаза принглов, и на несколько секунд замер в полной неподвижности. Наконец, дождавшись музыкального сигнала, он распрямился и, чуть покачиваясь, отошел в сторону.
Его место заняла Хелен де Сильва. Затем подошла и очередь Джейкоба. Он подождал, пока изменится размер окуляра, затем прижался щекой к холодной поверхности аппарата и широко открыл глаза. В далекой темноте мерцала голубая точка Больше не было ничего. Этот огонек что-то напоминал Джейкобу, но что именно, он никак не мог понять. Голубая точка мерцала и вращалась, словно не давая возможности разглядеть себя получше.
Резкий музыкальный сигнал возвестил о том, что сеанс окончен. Джейкоб отступил назад. К аппарату, поддерживаемый Милдред Мартин, подошел Кеплер. Он слабо улыбнулся Джейкобу.
«Бог мой, так вот на что это похоже! – догадался Джейкоб. – На блеск в глазах! А собственно, что в этом странного? Ведь компьютер практически уже научился мыслить самостоятельно. Считается, что у него есть даже чувство юмора. В таком случае, почему бы не наделить его и душой? Научить бросать многозначительные или убийственные взгляды, улыбаться и прочее? Почему бы этим искусственным творениям постепенно не принять образ тех, кого они мало-помалу поглощают?»
Во время процедуры Ла Рок хранил абсолютную невозмутимость. Когда очередь дошла до него, он надменно продефилировал мимо Хелен и Кеплера, фальшиво насвистывая модный шлягер.