Она снова улыбнулась ему, на сей раз совсем иначе, чем минутой раньше:
– Спасибо тебе, Крисп. Ты свободен.
Теперь она говорила как императрица с вестиарием. Крисп встал, поклонился и вышел из комнаты, злясь на столь резкие перепады в ее настроении и не смея этого показать.
Не придумав ничего лучшего, он улегся в постель. Среди ночи в спальне зазвенел маленький серебряный колокольчик. Кто бы это мог быть? Анфим или Дара? В любом случае, мрачно подумал Крисп, одеваясь и протирая сонные глаза, ему придется повиноваться и угождать.
Вызвала его Дара; император по-прежнему развлекался. Но даже тепло ее тела не могло развеять обиду Криспа на давешнее поведение императрицы. Как и для Танилиды, он не хотел быть для Дары лишь постельной грелкой. От того, что она порой обращалась с ним как с личностью, легче не становилось. Наоборот, это лишь усугубляло боль в те минуты, когда Дара видела в нем только слугу. Надо будет когда-нибудь поговорить с ней об этом, решил Крисп. Придумать бы только – как?
Крисп отнес поднос с последними тарелками, оставшимися от завтрака, на кухню, а потом вернулся в столовую. Анфим, развалясь в кресле, лениво потягивал первую утреннюю чашу с вином. По утрам, как уже давно заметил Крисп, император был более расположен заниматься делами, нежели в другое время суток. Хотя «более» отнюдь не означало «действительно расположен». День на день не приходился. «Что ж, сейчас увидим», – подумал Крисп.
– Ваше величество! – промолвил он.
– А? В чем дело? – То ли Анфим был не в духе, то ли мучался похмельем. Скорее всего, последнее: император не так легко оправлялся от ночных дебошей, как раньше, когда Крисп только стал вестиарием. Удивляться этому не приходилось. Человек менее выносливый давно бы отдал концы от столь безудержных загулов.
В таком настроении Автократор, естественно, менее всего был склонен заниматься делами государственной важности. Однако Крисп обещал Даре попробовать – к тому же, если Анфим хочет удержаться на троне, ему и впрямь необходимо уделять внимание стране.
– Ваше величество! – повторил Крисп. – Главный логофет из казначейства просил меня довести до вашего сведения некоторые вопросы.
Улыбка, еще минуту назад хоть и вымученная, но живая, застыла на губах Анфима.
– В данный момент меня не интересует, чем озабочен главный логофет.
– Он считает, что это важно, ваше величество. И я с ним согласен, – настаивал Крисп.
Анфим прикончил первую чашу. Его подвижные черты изобразили мученическую гримасу:
– Ладно, валяй, выкладывай!
– Благодарю вас, ваше величество! Логофет жалуется, что некоторые аристократы из наиболее удаленных от города Видесса провинций собирают подати исключительно для себя, ничего не отдавая в казну. Кроме того, они скупают крестьян, живущих по соседству, увеличивая таким образом свои поместья и попутно лишая армию ее основного источника, ибо хребет ее всегда составляли свободные землепашцы.
– Это не радует, – довольно-таки равнодушно проворчал император.
– Главный логофет просит вас издать закон, который пресек бы подобные попытки и установил суровую меру наказания, чтобы даже самый закоренелый вор задумался над тем, стоит ли ему грабить казну. Логофет просит решить этот вопрос безотлагательно, тем более что ваше величество таким образом лишается тех денег, которые вы могли бы потратить на развлечения. Он набросал проект закона и хотел, чтобы вы просмотрели его…
– Как-нибудь просмотрю, когда будет время, – ответил Анфим, что означало нечто среднее между «позже» и «никогда». Он глянул на дно пустой чаши и протянул ее Криспу:
– Налей мне еще, пожалуйста, будь умничкой!
Крисп налил вина:
– Ваше величество, главный логофет дал мне свой проект. Он у меня, и я могу вам его показать…
– Когда будет время, я сказал!
– Но когда оно у, вас будет, ваше величество? Сегодня вечером? Завтра? Через месяц? Или годика через три? – У Криспа лопнуло терпение. Он понимал, что это опасно, но не мог с собой совладать. Отчасти его вывело из себя вечное нежелание Анфима заняться хоть чем-то полезным, но еще большее раздражение он испытывал оттого, что не нашел в себе сил послать Дару с ее нелепой просьбой куда подальше.