Крисп заплатил. Тушенка и впрямь была вкусной. Хозяин дал ему кусочек хлеба, чтобы вычистить миску. Крисп утер рот мокрым рукавом и подождал, пока хозяин обслужит другого посетителя.
Потом он спросил:
– Монастырь мне, пожалуй, подходит. Только как его найти?
– Их в городе не меньше дюжины. – Хозяин задумался. – Ближе всего монастырь святого Пелагия, но он маленький и не вмещает всех бездомных. Лучше попробуй податься в монастырь святого Скирия. Там всегда есть места для путников.
– Спасибо. Я попробую. Как мне туда попасть?
Крисп заставил хозяина повторить указания несколько раз; он хотел увериться, что понял все правильно. Уверившись и постояв у огня, чтобы впитать в себя как можно больше тепла, Крисп нырнул в ночь.
И очень скоро об этом пожалел. Указаний хозяина было бы вполне достаточно при свете дня. Но во тьме, когда огонь в половине освещавших улицы урн был залит дождем, Крисп безнадежно заблудился. Тепло очага быстро превратилось в тоскливое воспоминание.
В эту позднюю пору людей на улицах было мало. Некоторые шагали большими группами, освещая себе путь факелами. Другие шли в темноте в одиночку. Один из них крался за Криспом несколько кварталов, прячась во мгле каждый раз, когда тот оглядывался назад. Крисп хоть и был неискушенным деревенским юношей, но все же сообразил, что это значит. Выставив вперед копье, он сделал пару шагов навстречу преследователю. Когда он оглянулся в следующий раз, того и след простыл.
Чем дольше Крисп шел, тем больше изумлялся тому, как много в городе Видессе улиц, протянувшихся на мили. Казалось, он прошагал их все – судя по тому, как гудели ноги, – однако ни на одной не бывал дважды, ибо ничто не выглядело знакомым. Набреди он еще на один постоялый двор, Крисп не задумываясь отдал бы свой неразменный золотой.
Однако вместо постоялого двора, скорее по счастливой случайности, чем следуя полученным указаниям, он вышел к большому низкому сооружению с несколькими воротами. Все они, за единственным исключением, были заперты и тихи. Но возле одних ворот горел огонь и стоял толстый монах в синей рясе, вооруженный еще более толстой дубинкой, которую он тут же угрожающе поднял, как только Крисп вступил в неверный круг света, отбрасываемый факелами.
– Что это за здание? – спросил Крисп, пряча за спину копье, дабы выглядеть как можно безобиднее.
– Это монастырь, посвященный памяти святого Скирия, да благословит Фос его душу во веки веков, – ответил привратник.
– Да благословит! – с жаром откликнулся Крисп. – Могу я попросить у вас пристанища на ночь? Я блуждал по улицам, разыскивая этот монастырь, целую… целую вечность.
– Ну, так долго не может быть, – улыбнулся монах. – Хотя уже шестой час. Добро пожаловать, странник, если пожаловал с миром. – Привратник окинул взглядом копье и меч Криспа.
– Фосом клянусь!
– Вот и хорошо, – сказал монах. – Тогда заходи и отдыхай. А утром вместе со всеми, кого привела к нам судьба этим дождливым вечером, можешь представиться нашему святому настоятелю Пирру.
Он или же его помощники дадут тебе задание на завтра – либо на несколько дней, если ты разделишь с нами кров подольше.
– Договорились, – мгновенно согласился Крисп. Он прошел было мимо привратника, потом остановился. – Пирр, говорите? Где-то я слыхал это имя. – Он нахмурился, пытаясь вспомнить где и когда, но вскоре сдался, пожав плечами.
Монах тоже пожал плечами:
– Это довольно распространенное имя. Я знаю двух или трех людей, которых так зовут.
– Да, верно.
Крисп зевнул. Монах показал ему, как пройти в общую спальню.
Игумену Пирру снился сон. Это было одно из тех сновидений, когда знаешь, что спишь, но лень, да и неохота сделать усилие, чтобы проснуться. А снилось ему, что он стоит в очереди к какому-то судье, причем земному или небесному – непонятно.
Приговоров, которые выносила фигура на троне стоявшим впереди людям, игумен не слышал, но они его не очень-то волновали. Он знал, что вел благочестивую жизнь и земные грехи его крайне незначительны. Так что суровый приговор ему не грозил.
Очередь продвигалась, как это бывает во сне, очень быстро. Между настоятелем и судьей осталась лишь одна женщина. А потом и ее не стало. Ушла ли она? Испарилась? Пирр не заметил, но для сновидений такие фокусы тоже в порядке вещей. Игумен поклонился человеку – если это был человек, – сидящему на троне.