— Не получится. Ты сам видел, сколько там древней мощи. Запрутся в дворцах, стянут к столице силы, запрут нас там и всё закончится.
Сандал недовольно рыкнул, а я выбрался на улицу и забравшись на костяного дракона, прикрытого пологом невидимости, подождал, пока Мьёльнир свернёт работу артефакторной системы и очистит энергетический фон от следов нашего пребывания. Не то, чтобы я планировал возвращаться в этот заброшенный дом, но на всякий случай предпочёл перестраховаться.
Когда мы отправились в путь, выяснилось, что по поводу ПВО, китайские военные не шутили. Помимо стационарных радаров, они задействовали массу мобильных установок, которые непрерывно сканировали небо при помощи артефактов. Пытались уловить искажения энергетического фона, чтобы определить местоположение цели. Возможно кто-то из военного руководства всерьёз верил, что таким нехитрым способом, у них получится меня обнаружить. Либо военные просто дословно выполняли приказ, чтобы их генералы могли составить убедительный доклад и отчитаться императору. Любовь смертных к большим цифрам в официальных бумагах, меня всегда удивляла. Но сами они, в большинстве случаев воспринимали их положительно. А тут можно было указать, что в провинциях были задействованы тысячи зенитных комплексов, что тщательно искали нарушителей.
Что самое смешное — они и правда имелись. Эти самые комплексы. Только вот ни единого шанса зафиксировать моё перемещение, у них не было.
Второй день означал новую цель. Железные дороги. Нет, мы не крушили полотно, не срывали насыпи и не пытались взорвать поезда. Всё это слишком быстро исправить. Тогда как мне требовался долгосрочный результат.
Потому, когда мы оказывались над рельсами, Мьёльнир создавал из куска камня артефакт. Который немедленно пускал в дело.
Схема была проста — он менял физическую структура металла. Превращая рельсы в жидкий кисель, который было невозможно вновь обратить сталью. Учитывая, что железнодорожное полотно, как правило не пытались защитить силой, процесс проходил легко. Один артефакт превращал несколько сотен километров рельс в расплывающуюся массу. Порой, вместе с ними захватывая и колёса идущих составов.
Волна реакции шла в обе стороны, да и протяжённость была серьёзной, так что определить наше точное местоположение по точке нанесения удара, было сложно.
Но маньчжуры активно пытались. Ко второй половине дня, когда мы закончили с дорогами вдоль побережья и переключились на внутренние провинции, они отправили в патрули своих лучших Одарённых.
Основной проблемой противника было то, что в одиночку меня мог обнаружить хорошо, если десяток из них. И определить их уровень владения силой я мог на приличном расстоянии. Поэтому, такой ход лишь немного притормозил уничтожение провинциальной железнодорожной сети, но не спас её. Всё же божественный полог невидимости, это даже не щит Оболенского — кавалергарда наверняка обнаружили бы ещё вчера. А сегодня он бы точно угодил под удар. Тогда как я мог легко проскальзывать под носом у охотников. Преимущества обладания «искрой».
Пока я рассекал воздух над Китаем, уничтожая железнодорожное полотно, Олег выполнял иную задачу — явился в родовые усадьбы и крепости тридцати беднейших родов империи Цин, оставив каждому из них послание. Список семей, которые подходят под нужные критерии, подобрала Кристина. Основным фактором была финансовая несостоятельность рода и его долги, но помимо этого учитывалась история каждой конкретной фамилии и наличие или отсутствие у неё покровителей.
На этот раз мы остановились в небольшой роще, прямо под открытым небом. Сандал обеспечил едой — когда проносились над одним из городов, прихватил с собой несколько банок мясных консерв с магазинных полок. Не совсем та еда, которая подходит богу, но полевые условия заставляли идти на определённые издержки.
Покрутив в руках одну из банок, я поставил её на землю и достал дарфон, разблокировав экран. Развернул ленту сообщений. И потянувшись левой рукой к оставленной мной банке, замер. Слишком неожиданным выглядел присланный Ульрихом текст.
«Кажется мой отец напал на след. Нужна личная оценка. Сообщи, когда будешь на связи.»
Глава II
Естественно, я немедленно позвонил. И стоило признать, похоже в Скандинавии, правда нашлось нечто интересное. Это был не торговец, как я предполагал изначально, а владелец постоялого двора. Последний со временем стал приличной гостиницей, а потом и одним из самых роскошных отелей Швеции. В изменении статуса заведения ничего странного не было, но история его получения предками нынешних владельцев, даже в кратком пересказе Ульриха, привлекала внимание.