— Кем бы ты ни был, ты не устоишь, Афеев. Только не в беседе с Философами. Их тебе не пережить.
Глава III
Я задержал взгляд на смертном. Худощавый, в скромном костюме и блестящих очках. Справа от него стоял ещё один юноша, покрепче. А слева девушка в наглухо закрытом платье до пола. Все трое были относительно юны — на вид не больше двадцати с небольшим лет.
Стоя вплотную к ним, я всё же почувствовал дуновение силы. Но что странно — сходу определить её природу не смог. Вроде и было что-то знакомое в этом фоне. Но у меня никак не получалось уловить, что именно.
Был ещё один, полностью непонятный момент — на них не среагировала защита особняка. К тому же я до сих пор не чувствовал Сандала.
— Кто вы такие?
Юноша в очках доброжелательно улыбнулся.
— Люди, что любят поговорить о глобальных проблемах мироздания. Вот вы, например, когда-нибудь задумывались, что есть человеческая мораль? Кто её создал? Как она изменяется? От чего зависит?
Договорив, шагнул вперёд — прямо на меня. А я неожиданно обнаружил, что клинок больше не светится от влитой в него силы. Да и кольчуги не было. Она что, сама по себе растворилась в воздухе?
Более того — ядра и сила не откликались. Только «искра» глухо ощущалась где-то в глубине.
— У вас неплохой меч. Не стоит ломать об меня такую сталь. Возможно она ещё кому-то пригодится.
Мьёльнир тоже молчал. Я не ощущал его разума. Как так вышло? Кто они такие? Не боги же?
Девица обмахнула себя веером, которые соткался в её в руке прямо из воздуха и недовольно заявила.
— Давайте уже зайдём. Вести беседу внутри куда приятнее.
Юнец в очках бросил быстрый взгляд себе за спину.
— Прояви вежливость, Ева. Ты же видишь, нас ещё не пригласили.
За спиной послышалось тихое ворчание Ульриха. Судя по тональности, потомок ётунов тоже не чувствовал свою силу. И ему это совсем не нравилось.
— Мы можем войти?
Тело смертного покрыла тонкая и причудливая вязь защиты. Нечто подобное я видел у арабских племён, когда те накатывали на восточные провинции Рима. Но никак не ожидал встретить здесь.
У этой троицы был доступ к их собственной мощи. Тогда как мои люди, судя по всему, остались без силы. При необходимости, враги и так войдут внутрь. Да что там, если они захотят, то прямо сейчас могу прикончить меня, а потом и всех остальных.
Я отступил назад.
— Заходите. Побеседуем.
Юнец церемонно поклонился и зашёл внутрь. Я же попробовал пробиться к алтарю. Бесполезно. Ни Стража, ни той силы, что хранилась в родовом артефакте, я не чувствовал.
Справа щёлкнул взведённый курок револьвера — Орлов держал оказавшегося внутри юнца на прицеле. А в левой руке была сжата артефакторная граната.
Пришлось отрицательно качнуть головой.
— Это всё равно не поможет. Уберите.
Секунду военный ещё стоял на месте. Мысль о том, чтобы пустить врагов в дом без боя, ему явно претила. Могу поспорить, капитан предпочёл бы погибнуть в схватке, чем вот так подставиться. Тем не менее, он получил мой приказ и предпочёл его выполнить.
Втянувшаяся внутрь троица, крутя головами по сторонам, двинулась к гостиной, а я отчаянно пытался добраться до своей «искры». Она, в отличие от ядер, ощущалась. Но буквально самым краем сознания — как будто её упрятали в пространственный карман, но при этом поскупились с выстраиванием защиты.
В гостиной обнаружились мрачные Лера с Кристиной. Некромантка держала в правой руке пистолет, а вот рыжая вооружилась автоматом, ствол которого был нацелен прямо на незваных гостей.
Обе вопросительно глянули на меня и я повторил жест, который недавно демонстрировал Орлову.
Смертная, что предлагала войти в дом, уселась за стол и обмахнулась веером. Скосила взгляд на Ульриха.
— А он мне ничего. Снаружи весь такой аристократичный, а внутри, как дикое пламя и камень.
Скандинав, который держал руку около рукояти меча, мрачно покосился на меня, но реагировать не стал. Я же медленно двинулся к столу, обходя его по кругу. Как они это сделали? Невозможно просто взять и заблокировать чужую силу. Вернее можно, но для такого нужно быть божеством. Или сущностью, что превосходит мощь цели в десятки раз. Не думаю, что тут имел место такой случай. Скорее уж это всё напоминало хитрость. Уловку, которая дала противнику критическое преимущество.
Я занял место на стуле, напротив этой троицы и юнец в очках продолжил.