— Федя, давай-ка топать вниз, — закинул Покровского на плечо и поспешил к выходу.
Пока охранники выходили из замка, мы успели спуститься вниз и пристроиться к их отряду. Буквально через пару секунд после того, как мы вышли из крепости, заряды детонировали, и нас накрыло осколками и кусками камней. Покровский вовремя успел призвать защитный купол, иначе не знаю что бы со мной случилось.
— Спасибо, дружище!
Я похлопал Федора по плечу, потому как тот так и не мог подняться. Чудо, что вообще смог призвать такую мощную защиту.
— Чем смог, командир!
Покровский прошептал и закрыл глаза, провалившись в беспамятство. Парень потерял много сил, вообще удивительно как ему удалось продержаться так долго.
— Руки давай! — скомандовал десятник. Городищеву и его людям уже надели на руки блокираторы, теперь настала наша очередь.
— Ты осторожнее с парнем, он сильно ранен и он свой.
— Разберемся, — бросил десятник, но мою просьбу выполнил.
До выяснения деталей нас взяли под стражу. Уже второй раз за сутки я почувствовал слабость из-за невозможности использовать дар. Какие же одаренные уязвимые без дара! Да, крепость тела и духа никуда не девается, но без возможности применить силы было как-то не по себе.
Уже через полчаса доставили в штаб, где Серпухов освободил нас и извинился за ошибку. Они с Городищевым долго беседовали о полученных данных и корректировали работу, а потом сотник вышел пообщаться со мной.
— Миша, ты извини, что вас там скрутили, блокираторы повесили… Сам понимаешь, ситуация непонятная. А Покровского вообще не признали. Не удивительно, парень в таком состоянии сам на себя не похож.
— Все понимаю, ребята сработали грамотно, так что претензий нет. Вопрос только что делать дальше? Родионов ушел, артефакт у него, подземные проходы под крепостью завалены, разобрать их быстро не выйдет, да и я уверен, что там нас ждут новые сюрпризы…
— Миша, не горячись! — Серпухов с хитрым видом уселся на стул и налил себе воды с графина. Где он только его взял в такой обстановке? — На счет Родионовых пока не будем предпринимать никаких действий. Окружаем Пермь и не даем ни одной мухе ни проскочить, ни выскочить отсюда.
— Они же всех перебьют в городе, чтобы получить силу крови!
— Верно мыслишь! Я то же самое говорил, но в Москве меня не услышали. С Новгородского княжества к нам отправляется подкрепление — три сотни одаренных и четыре тысячи бойцов, с Московского княжества — четыре сотни одаренных и шесть тысяч бойцов, с Суздали и Твери — по сотне одаренных и по две тысячи бойцов. По нашим подсчетам у Родионовых сейчас есть около пяти сотен одаренных и тысяч шесть бойцов. При любом раскладе наши силы вдвое больше.
— Зачем здесь вообще люди без дара? Лишние жертвы только их усилят.
— Именно поэтому я не собираюсь использовать простолюдинов в наступлении, но тогда получается, что силы практически равны. При таком условии штурмовать город смысла нет.
Серпухов поднялся и направился к окну. Пальцы сотника нервно выбивали ритм по краешку ремня.
— Тут еще новая проблема, — Серпухов протянул мне листовку. — Вот эти листовки нашли по всему Пермскому княжеству и изъяли у сторонников Преображенских при зачистке в Казани.
Я взял листовку в руки и пробежался по ней глазами:
Долой Рымина — кровавого диктатора и военного преступника! Мы не признаем переворот и свержение Преображенских, требуем возвращения истинного Великого князя! Он держит последних Преображенских в плену! Вступай в войска Родионовых и сражайся за справедливость и свободу истинных князей!
— Интересно, и кто же у них «истинный» правитель? — я хмыкнул и вернул листовку сотнику.
— Очевидно, что это попытка использовать детей как инструмент для захвата власти. Естественно, Преображенский-младший не может править сейчас, ему всего девять лет, так что регентом станет тот, кто его освободит, а не деле — захватит в плен.
— Привычная тактика мерзавцев — обвиняй противника в том, что собираешься делать сам.
— Именно! Не стоит недооценивать их силу. К Родионовым примкнули не только культисты, члены союзных родов и наемники. После свержения Преображенских на их сторону переметнулись многие одаренные, которые поддерживали прошлого Великого князя. Конечно, Рымин сделал умный ход, взяв под свое крыло детей Преображенских, но далеко не все восприняли это так, как оно есть. Есть люди, которые всерьез хотят освободить детей Преображенского, будто их держат в плену.