Звучало лучше всего.
Я лёгкими шагами преодолел расстояние до двери и замер возле неё.
Время, как мне показалось, значительно замедлилось.
Я услышал звук. Другого характера. Это были шаги, стремительно удаляющиеся по коридору.
Я распахнул дверь и выскочил из комнаты.
В самом конец коридора. Там, где был выход на лестницу. Я увидел его.
Господин Акио Исоздаки. Старый Японец обернулся. Несмотря на расстояние я отчётливо понимал, что наши взгляды встретились.
Он нырнул в проход и скрылся.
– Что ему надо? – шёпот сорвался с моих губ. Я продолжал стоять в коридоре, смотря в то место, где только что был преподаватель.
Голову будто зажали в тисках. Она стала тяжелее, менее подвижной.
Я знал это чувство.
Я испугался.
Осмотрев коридор, я больше никого не увидел и вернулся в свою комнату.
Всё. Это конец. Пора была убираться от сюда. Других вариантов нет. С академией покончено.
Я распахнул шкаф. Схватил все вещи с полки и швырнул на пол.
И был приятно удивлён.
Под грудой одинаковых брюк и маек я увидел кошелёк. По виду очень старый. С полустёртым гербом с наружной стороны.
Я распахнул его. Аккуратно сложенные купюры были плотно набиты друг к другу.
Я ловко подцепил их пальцами и вытащил.
Десять тысяч рублей. Нехилое состояние. Хватит на жильё, еду и одежу с головой.
В боковом кармане кошелька бряцнули монеты. Я расстегнул молнию. Тринадцать круглых золотых. Шикарно. Хищная ухмылка поползла по моему лицу. Я аккуратно вернул деньги на место.
Вот уж к чему у меня и была слабость, кроме девушек, так это к деньгам. Иначе я бы не выбрал такую профессию. Платили мне очень хорошо.
Я осмотрел разбросанные вещи, встряхнув каждую из них. Рукой ещё раз прошёлся по каждой из полок.
Убедившись в том, что я ничего не упустил, я подвинул вещи ногой в сторону и посмотрел на стол.
Дневник. Я вырвал нужные страницы и быстро запихнул их в карман брюк, где уже нашёл своё место кошелёк.
Лишние доказательства могут им помочь найти меня. Пока не знаю как, но не в моих принципах оставлять улики. По крайней мере слишком заметные.
Итого:
Кошелёк.
Одежда, которая сейчас на мне.
И всё.
Не густо, но для побега более чем достаточно. Но нужен план.
Что делать, когда выберусь за стену? Если выберусь.
В первую очередь понять, где я. Предполагаю, что на окраине Питера. Слишком важную академию не стали бы строить далеко от столицы с её кланами и императорским дворцом.
Это меня устраивало.
Значит, сначала нужно найти жильё. Благо таких людей я знаю. Далее переждать несколько дней.
А после…список очень обширный.
Полагаю, что нужно наведаться к бывшему работодателю. Объявить, что я жив.
Пока план такой. Вполне сойдёт. Корректировать буду по дороге.
Я ещё раз проверил карманы и уже приготовился уходить, когда в дверь постучали.
Я вновь замер. Но понимал, что тот, кто решил постучать в мою дверь, прекрасно осведомлён о том, что я внутри.
План с окном начал вырисовываться в голове, но я его отбросил. Лучше уж попытаться счастье в коридоре.
Я распахнул дверь, готовый, как мне казалось, ко всему.
В коридоре стояла Лина.
Я видел, как по её щекам текли слёзы. Красные, заплаканные глаза, смотрели на меня и источали жалость и…сожаление?
Она нервно перебирала пальцами по волосам.
– Тёма, - её голос дрогнул.
Я понял, что она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
– Заходи скорее, - я отошёл, освобождая проход.
Лина резко мотнула головой и отшатнулась от двери, будто испугалась самой мысли о том, чтобы оказаться внутри.
– Нет, нет. Нельзя-нельзя, – её тихий голос дрожал, она сжимала и разжимала свои волосы.
– Почему? Что произошло у директора? – я косился в сторону лестницы, ожидая там чьё-то появление.
– Я только что оттуда. Они спрашивали про тебя. Много. И только про тебя. Там был Г-господин Акио…он что-то постоянно шептал директору. Я не могу понять, что они хотели? – она посмотрела на меня в надежде получить объяснения.
– Что они хотели узнать? – теперь сомнений не оставалось. Они что-то заподозрили. Или уже знали наверняка, разница небольшая и итог один. Бежать. Нужно бежать.
Только узнаю побольше полезной информации.
– Они постоянно говорили о чём-то…о какой-то драке в туалете. Ты правда бил его? – она громко проглотила комок, который мешал ей говорить и неотрывно смотрела на меня.
А это они как узнали? Наблюдатели? Почему тогда не предприняли меры сразу?
– Что? Какая драка?
– Он рассказал одному из друзей. Его допрашивали до меня. Как ты…зачем? – она не верила, видимо.
Но сейчас, стоя передо мной, начинала замечать изменения, которые произошли с Артёмом.
– Такого не было, - я решил врать. – Что они ещё говорили?
– Постоянно расспрашивали о твоём состоянии…мне пришлось, Тёма. Я рассказала, что ты часто чувствовал себя плохо. Волновался. Не являлся на занятия, мало спал. Я всё рассказала, прости, – она всхлипнула, слёзы полились новым потоком, скапливая на подбородке и падая на блузку, оставляя мокрые пятна, которые постепенно расширялись.
– И что они на это ответили? – я всё ещё осматривал пустой коридор, в ожидании, что кто-то непременно там появится.
– Постоянно перешёптывались…Акио, директор и два наблюдателя. Я ничего не слышала, но после каждого ответа они шептались и задавали новый вопрос. Только о тебе, Долгорукове и его друзьях. Почему они подозревают тебя, Тёма? – её лицо приобрело озадаченный вид. Покрасневшие глаза, казалось, смотрят прямо в мою душу.
И видят всё. Всё, что я когда-либо сделал.
Мне показалось, что на неё начинает накатывать волна паники и непонимания. Поэтому предпринял попытку её успокоить.
– Послушай, я же просто…они меня постоянно задирали. Логично, что они хотели узнать обо мне побольше. А у кого узнавать, если не у тебя, логично? – сам я в это, естественно, не верил. Но как приём успокоения, должно было сработать.
В её глазах появился какой-то огонёк. На секунду. Думаю, что это была надежда. Надежда на лучший исход.
– Думаешь…что это из-за того, что они делали? Не знаю…я не уверена, - голос всё ещё дрожал.
– Послушай, не переживай. Если они придут, то я отвечу на все их вопросы. Я же ничего не сделал, - эта ложь прозвучала уверенно.
Она кивнула и прокашлялась.
– Ладно, хорошо. Может правда, ничего страшного…они же наверняка всех позовут туда?
– Конечно. Просто сначала спрашивают тех, кто с ними контактировал. А я, так уж мне не повезло, постоянно от них получал.
Она улыбнулась. Мимолётно, едва заметно, но всё же искренне. Мне удалось её успокоить.
– Хорошо…всё будет хорошо. Я пойду к себе. Если они придут, поговори с ними, а потом обсудим всё, что они тебе говорили, ладно? – на её лице снова была привычная мне эмоция обеспокоенности. – И лучше не упоминай этот разговор. Они сказали мне сразу идти в комнату. Но я не могла не сказать тебе, - она улыбнулась, в этот раз более явно.
- Само собой. Этого разговора не было, - я улыбнулся в ответ, чтобы поддержать её.
И вроде бы она окончательно успокоилась.
Лина ещё секунду смотрела на меня, словно раздумывая над тем, стоит просто уйти или сказать ещё что-то, но в итоге просто кивнула и пошла в сторону лестницы. Я смотрел ей в след пару секунд, а потом вернулся в комнату.
– Твою мать, – выругался я, очень тихо.
Из-за этих наблюдателей начинала развиваться самая настоящая паранойя.