– Что ты помнишь из своей прошлой жизни?
– Не очень много, – признается Генри. – Я знаю свое имя. Знаю, что люблю спорт, потому что у меня есть воспоминания о том, как я играю или смотрю игру. Но кроме каких-то вспышек памяти – лица, ощущения – больше ничего нет. Все вокруг мне кажется незнакомым.
Люси вспоминает свое пробуждение на тропе и инстинктивное чувство, что она должна кого-то найти.
– Значит, ты здесь не учишься?
– Не думаю. Нет.
– Мы просмотрели все выпускные альбомы, – встревает Алекс. – И ничего.
– М-да… – раздумывая, Люси оттягивает свою губу.
– Что «м-да»? – спрашивает Генри, наклоняясь вперед, чтобы поймать ее взгляд.
– Я училась в этой школе. И здесь же погибла. В той статье, которую нашел Колин, написано, что я была убита на берегу озера. И там же я очнулась. Я полагала, что у нас с ним есть какая-то связь, которая объясняет, почему я здесь из-за него.
– Ого. Ничего себе, – говорит Генри. – Мне очень жаль, Люси.
– Но тогда что это за связь? И почему мы оба здесь? Почему не можем уйти?
Генри с Алексом смотрят друг на друга, качая головами. Как-то не складывается. Люси подворачивает свои рукава. Ей совсем не холодно, но странное ощущение медленно распространяется по рукам.
– Почему ты уверен во всем этом про Стражей? Ты никогда не беспокоился о том, что ты… плохой?
Генри хохочет так громко и так неожиданно, что Люси чуть не падает назад.
– Ты думаешь, что вернулась, чтобы навредить ему? Ты себе такое можешь представить?
Не может. Она качает головой, медленно выдыхая, желая выпустить боль от ужасного предположения Мэгги.
– Но ты здесь, а Алекс все еще болен, – и прежде чем Генри возразит, она добавляет: – А вчера Колин упал в замерзшее озеро и чуть не умер. Трудно предположить, что это не было совпадением, ведь я впервые пошла с ним. Я чувствую, будто я сама – какое-то дурное предзнаменование.
Генри вновь становится серьезным.
– Во-первых, Алекс, возможно, и был болен, но ему становится лучше. А что, парень, который упал в озеро – он твой Подзащитный?
Она кивает.
– Да, он упал и… – она хочет рассказать им о тропе, о том, что Колин был в состоянии коснуться ее, словно был таким же, как она, но по некоторым причинам она останавливается. Она чувствует себя слишком замешанной во всем этом, словно тот несчастный случай принес ей какую-то выгоду. – И я думала, что он умрет, – говорит она вместо этого.
– Но не умер? – с загадочной улыбкой спрашивает Генри, и Люси становится неловко, будто все видят картину целиком, кроме нее.
– Ну, нет, но может.
– Я слышал о нем, – говорит Алекс. – Мы не тусили в одной компании, но его все знают как довольно сумасшедшего. У него есть хоть одна не сломанная кость в теле? – смеется он. – Не удивительно, что у него есть ты.
– Ну да, но…
– Люси, подожди, – осторожно говорит Алекс. Его рука едва касается ее, и это так знакомо. – Колин здесь, он в безопасности. И, может быть, ты – та причина, почему он не умер.
Глава 21
ОНА
Пока Люси идет назад к кампусу, она едва замечает, что завывающий ветер больше не толкает ее из стороны в сторону. Длинные пряди волос стегают ее по лицу, но она рассеянно отбрасывает их за спину, поглощенная словами Алекса и Генри.
Стражи.
Он чуть не умер.
Но было ли это так?
Она думает, Колин даже не имеет представления, сколько разговоров в школе вызвала эта история, когда мистер Веласкез остановился у общежития, чтобы высадить Колина, и, кажется, вокруг собрались все студенты. Колин выглядит бледным и слабым, когда поднимается по лестнице и идет к двери, отодвигая со своего пути начальника общежития, что рождает всплеск шушуканий. Люси отходит от места, где она стояла рядом с озером, и садится на ту скамейку, где она впервые рассказала Колину о своей смерти. Ей бы иметь хотя бы каплю уверенности Генри, потому что если она выберет не верить ему, тогда она многое потеряет.
Люси благодарна коротким зимним дням. Закат сейчас в 18:08, а уже в 18:30, тихо открыв дверь общежития, ее впускает Колин.
– Ты ешь? – оказавшись в его комнате с тихо играющей музыкой, спрашивает она. Пришел и снова ушел Джей, позволив Колину с Люси побыть вместе.
Он кивает, пристально изучая ее взглядом и пытаясь проникнуть в ее тайны.
– Дот принесла мне пять разных блюд.
Только сейчас до Люси доходит, что Колин может быть болен, так же, как и Алекс, и что, может быть, это то общее, что у них есть, и привлекает призраков. Но для нее Колин выглядит и ощущается иначе, не так, как другие люди, и она не видит в нем то сильное истощение, как у Алекса. Он не тает прямо у нее на глазах. Во всяком случае даже в ослабленном состоянии Колин выглядит полным сил. Воздух вокруг него пульсирует жизнью.
– Ты устал? – волнуясь, спрашивает она.
– Нет. Я спал последние два дня, – он садится на краешек кровати и накидывает коричневый плед на плечи. – И я не могу перестать думать об озере.
– Я постоянно вижу твое падение. И еще на той тропе… – она старается скрыть желание в своем голосе, но даже ее кожа помнит то, что произошло после.
Он щурится и смотрит в окно. На подоконнике лежат крупные снежинки.
– Если я не умер и при этом смог коснуться тебя, то, должно быть, ты тоже где-то между жизнью и смертью.
– Понятия не имею, – она приближается, но решает сохранить между ними небольшое расстояние, когда замечает, что он немного дрожит. – Думаю, я такая не единственная здесь, в этой школе.
Лицо Колина в тени, и он поворачивается, чтобы посмотреть на нее. Она видит темные круги под его глазами и растущий интерес в них. На его лице появляется легкая улыбка. Она рассказывает, как искала похожих на себя, и в итоге нашла Генри и Алекса.
– Они такие же, как и мы. Генри тоже умер и вернулся.
Брови Колина взметнулись вверх, прежде чем он заговорил:
– А тот другой парень, Алекс… В его роли у нас я?
– Ага, они вместе.
– Алекс Бродерик? Высокий белокурый парень? – спрашивает Кодин, и Люси кивает.
– Он гей?
– Ты знаешь его? – спрашивает она.
– Ну не то что бы я его знаю, видел как-то. Перед тем, как заболеть, он играл в лакросс и баловался травкой. У него вроде бы рак.
– Лейкемия. Как раз где-то в то время, когда ему поставили диагноз, он встретил Генри.
Колин с тяжелым взглядом ерзает под своим пледом.
– Ну и я подумала, что если я призрак, то как я могу брать предметы, носить одежду, прикасаться к тебе? Но если я в основном состою из плотных частиц, как я могу знать точно, вдруг я что-то вроде злого духа? И кто послал меня сюда?
Колин кивает.
Она рассказывает ему о том, как долго здесь был Генри, о том, что Генри был уверен, что был отправлен обратно для больного Алекса.
– Я всегда чувствовала, что мое сердце словно было вынуто из моего тела и каким-то образом помещено в твое. Думаю, Генри чувствует что-то схожее, как будто он тут ради безопасности Алекса.
– Я рад, – говорит он и наклоняется, чтобы поцеловать ее в щеку. – Я всегда чувствовал себя в безопасности рядом с тобой. Интересно, везде ли призраки такие – защищающие людей?
– И ты не удивлен?
– А чему мне удивляться? – уже засыпая, бормочет он.
Люси поворачивается и смотрит в окно, впервые понимая, что она единственная, кто удивляется всему этому.
Посреди ночи Колин сбрасывает грелки со своих ног и груди и поднимается с постели. Он одет в четыре свитера, и все равно постоянно дрожит. Стул у рабочего стола скрипит, когда он садится и начинает что-то печатать. На часах 02:14.
– Что ты делаешь?
– Ищу кое-что, – бормочет он.