– Ага, – она встает и делает пару шагов к пруду.
Колин наблюдает, как она смотрит в свое отражение: интересно, а у мертвых оно есть?
– То есть когда ты сказала, что ты здесь из-за меня, ты имела в виду, что вернулась из мертвых ради меня?
Он видит, как она кивнула и отвернулась.
– Да, именно так.
Ужас, тяжелый и холодный, разлился между его ребер. Нет, пожалуйста, только не это.
– Но если ты мертвая, как можешь открывать двери или… – он указывает на свитер в ее руках, – держать толстовку, носить школьную форму?
Она пожимает плечами.
– Не знаю. Я уверена, что выгляжу так же, как и до смерти. Такая же высокая и угловатая. Правда, не такая неуклюжая, – она смотрит на него через плечо, грустно улыбается и снова отворачивается. – Но сейчас я чувствую себя иначе, менее цельной, менее… – она замолкает, качая головой. – Просто менее. Я помню, как умерла, но я снова здесь. Это все, что я могу тебе сказать.
Ее длинные светлые волосы достают до нижнего края ее голубой блузки, и она выглядит устрашающе красиво, стоя у пруда с идеальным полумесяцем в небе прямо над ее головой. Внезапно мысль, что он сходит с ума, не кажется ему такой уж невозможной. И Колин думает, а есть ли сейчас здесь Люси на самом деле.
– Люси, какого цвета твои волосы?
Она оборачивается со смущенной улыбкой на лице.
– Каштановые?
После ее ответа он роняет голову на руки и стонет.
Люси подходит и садится рядом с ним на скамейку.
– Почему ты спросил?
– Да так.
Она тянется и берет его за руку, но он тут же отстраняется, вскочив со скамейки и потирая руку о бедро.
– Какого черта?
Его рука покалывает в том месте, где она его коснулась, и это ощущение переходит в растекающееся вибрирующее тепло. Она ощущается, как статическое электричество, как заряженные частицы в образе девушки. Колин смотрит на нее и, надув щеки, глубоко выдыхает.
– Что вообще происходит? – бормочет он, скользя взглядом над ней и поднимаясь выше, на небо. Он сразу же вспоминает каждого испуганного ребенка, вернувшегося из леса с рассказами, что видел. Как его мама обычно говорила о… Боже, он даже думать об этом не может. Идея о том, что Люси – это Ходок, просто невероятна. Но другая грань этой истории пробуждает в нем приступ паники. Потому что если Ходоки не существуют, то он сошел с ума. Но если все-таки существуют… То, возможно, его мама не была сумасшедшей.
Но сейчас он совершенно точно в здравом уме. Он помнит, как взял куртку, перед тем как выйти, он обут. Уверен, что говорит осмысленно. Когда оглядывается по сторонам, он не видит ничего ненормального: карабкающихся по его телу пауков или падающих с неба звезд. Просто девушка с каштановыми волосами выглядит, как блондинка, которая заявляет, что она призрак, а еще она ощущается, как горячий электро-заряд.
Ну точно. Спятил.
– И почему я не задумался об этом раньше?
– Задумался о чем?
Он машет рукой над головой.
– Ты блондинка, а Джей говорит, что шатенка. А твои глаза? О боже. Что происходит?
– Мои глаза? Волосы? – Люси наклоняется, пытаясь поймать его взгляд. – Ты видишь меня по-другому?
Он холодно пожимает плечами. Чувствуя, словно в его груди пробежал табун взбесившихся лошадей.
– Ты видишь меня по-другому, и это не испугало тебя раньше?
– Раньше нет, – стонет он. – Кажется, я просто не задумывался над этим. Я вообще не хочу об этом думать.
– О чем?
– Ни о чем. Забудь, – он проводит рукой по волосам.
– Что ты почувствовал от моего прикосновения? – более настойчиво спрашивает она.
– Эм-м. Словно… – он покачивает головой, пытаясь найти подходящее слово. – Как энергия… Или вибрация…
Она снова протягивает свою руку. Он смотрит на нее в упор и, кажется, что проходит целая вечность, прежде чем он подходит ближе, тяжело дыша, и принимает ее. От ее прикосновения сквозь него проносится небольшой щелчок и снова превращается в тепло и вибрацию. Его голос дрожит, когда он говорит:
– Как энергия, эфир. Хм…
Эта вибрация заполняет его настолько стремительно, что он чувствует себя дезориентированным. Он снова выпускает ее руку и отходит, отряхивая руки об себя, будто вытирая от воды.
– Это безумие, Люси. Просто безумие.
Она делает шаг к нему, он тут же отходит назад, нуждаясь в пространстве, чтобы дышать. Кажется, что весь воздух ушел из легких, когда она встала так близко. Словно читая его мысли, она натягивает рукава своей блузки, пряча руки.
После долгой паузы любопытство берет над ним верх. Он тянется к ней, берет ее за рукав и притягивает к себе. Кончиками пальцев проводит по ее ладони, прежде чем повернуть ее руку и прижать к своей. Покалывающая энергия переходит в восхитительное тепло и под конец в странную глубокую ноющую боль. Он видит ее силуэт, но не может сомкнуть руку вокруг ее руки. Когда он сжимает сильнее, ее энергия отражает его прикосновения.