- Я хочу подробностей, - скалится Пашка, подтягивая Мари, которая рвется к толстому дереву.
- Ты, о чем?
- Все только и трындят о том, что в твоем доме ночевала какая-то классная чика, а я ничего не знаю.
Вздыхаю, только этого мне еще не хватало.
- У меня ночевала пострадавшая, заканчивайте трепаться, лучше делом займитесь.
- Да мы только и делаем, что занимаемся делом, - закатывает глаза к небу, дергает поводок, - а тут такое! Глебушка у себя цыпочку пригрел. Витька – регистратор сказал, что она была очень хорошенькой.
Не хочу это обсуждать, скорее бы дойти до дома, тогда можно будет сбежать от назойливого друга.
- Не знаю, я не разглядывал.
- Ой ну конечно, я что тебя не знаю? Я с тобой восемнадцать лет знаком, скорее в снежного человека поверю, чем в то, что Глеб Дмитриевич на постой пустил телку, которую не разглядывал, на мать Терезу слабо смахиваешь, даже скорее наоборот. Ты из нас самый хладнокровный, чем-то цепанула, раз дверь открыл.
Останавливаюсь, засовывая руки в карманы куртки, смотрю другу в глаза.
- Пожалел просто, да и все. Она наивная и глупая, в горы приехала с мужиком, фамилию которого спросить не удосужилась, прибежала к нам, помогите, а потом оказалось, что он женат, - приподымаю плечи для пущей убедительности.
Рыжий расплывается в широкой улыбке. А я продолжаю путь.
- И что? Любовь зла, полюбишь и мужика без фамилии.
- Это не любовь, а полная дурость.
- Тебе твою историю любви напомнить?
Неприятные воспоминания бьют под дых. Мимо проносится машина скорой помощи, отходим в сторону.
- Спасибо, друг, я все и так прекрасно помню.
- Я просто хотел сказать, что со всеми бывает, к тому же Витька-регистратор сказал, что ей не больше двадцати пяти.
- Вот именно, совсем еще ребенок.
- С отличными сиськами и круглой задницей.
- Прекрати!
- Это слова Витьки-регистратора, не мои. Здесь скучно, Глеб, а тут такое событие. Это же подарок для всего спасательного братства. Наш строгий босс, любитель читать морали, и молоденькая цыпочка, да мы чуть не прыгали от счастья, обмусолили все вдоль и поперек.
Он теряет поводок, и Мари убегает на противоположную сторону дороги, Павел зовет, а та не реагирует. Обнюхивает дерево, бегает вокруг, виляя хвостом, смеюсь над ними.
- А куда ты собрался, зачем тебе отгулы?
- Не твое дело.
Пашка перебегает дорогу, хватая конец повадка, тащит Мари обратно.
- Скажи мне что ты трахнул ее! Глеб, пожалуйста, я хочу знать, что мой друг крутой мужик!
Он кричит через дорогу, а старушки, что приезжают из соседних деревень, чтобы продавать всякую мелочь туристам, перешептываются, глядя на нас с открытым осуждением.
- Какого это поиметь телочку лет на одиннадцать младше нас?
- Отваааали! – растягиваю слово, смеюсь, увеличивая шаг, поправляя лямки рюкзака.
Этот тип просто заноза в заднице, когда ему что-то приспичит. По дороге домой нахожу фотографии ее паспорта, к счастью, я сфотографировал отметку о регистрации по месту проживания.
Глава 12
Нужный дом я отыскал не сразу. Это оказалась достаточно новая многоэтажка в хорошем районе. Стоя у подъезда, я запрокинул голову, пытаясь определить на каком этаже находится квартира номер двадцать пять, которая отмечена в паспорте девчонки. Нажав цифры на домофоне, я долго ждал ответа, а когда дождался, мне в крайне неблагоприятной форме объяснили, что у них все дома.
Мимо шел пожилой собачник и я проскользнул в подъезд. Вышел из лифта, осмотрелся и, откашлявшись, двинулся к необходимому номеру, заранее приготовив свое удостоверение. Дверь открыла женщина внушительных габаритов, в ней смутно читались черты той блондинки, что ночевала у меня дома, но она была лет на двадцать пять старше и суровее. В синем халате и пушистых тапках-кроликах, а так на меня посмотрела, что даже мне стало не по себе.
- Вам чего?
А я еще считал себя не очень-то радушным хозяином. Объяснил, что необходимо срочно поговорить с Полиной, но сложилось впечатление, что меня не слушают.
- А вы не староваты для моей дочери? – скрещивает руки на необъятной груди.
- Я не по этой части, повторяю...