— Толик! Зови милицию! То-лик! Грабят!
Брат заметил, что сестра в беде, и ринулся на помощь, повис на руке женщины. Вот он, удачный момент. Я побежал к месту разборки, отшвырнул пацана, который собрался кусаться, перехватил руку женщины, сжал запястье. Пальцы ее ослабли, девочка выскользнула, но теперь я взял ее за локоть.
— Извините, это больше не повторится, — заверил я грудастую и наорал на девочку, удаляясь: — Настя! Ну сколько можно, выпорю!
Тетка кудахтала за спиной, девочка шмыгала носом, свободной рукой держась за красное ухо. Ее брат шел следом, не зная, чего от меня ждать, а соответственно, что делать.
Когда тетка скрылась из вида, я завел девочку за ларек с квасом, остановился у стены, сел перед малышкой на корточки, чтобы быть с ней вровень.
— Больно? Дай посмотрю.
— Чуть не оторвала! — пожаловалась девочка и убрала руку от уха. — Я не Настя!
Ухо было алым и вроде — оттопыренным больше, чем другое.
— Тетка-то этого не знает. Я так сказал, чтобы она подумала, что я твой брат, собираюсь тебя наказывать, и отстала. Не надо воровать. Менты загребут и в колонию отправят.
Мальчишка тронул меня за плечо и остановился на приличном расстоянии, буркнув:
— Отпусти ее.
Я встал, протянул ему руку.
— Паша. Я вообще-то помочь хотел.
Мальчишка подумал-подумал, сжал мою пятерню и отпрыгнул.
— Ванек я. А она — Света.
— Жрать хотите? — спросил я.
Дети переглянулись, уставились настороженно.
— Да не бойтесь. Я ж не маньяк, который зовет в машине покататься. Что будете: колбасу или сыр?
— Колбасу! — воскликнул Ваня.
— Сыр! — обрадовалась Света.
— И че — просто так? — насторожился мальчик.
— Почти. Я вас накормлю, а вы расскажете про маньяка. У меня подруга пропала, хочу ее найти.
— Ладно, — сказал Ваня.
— Побудьте пока здесь, подождите, сгоняю в магазин, там может быть очередь.
Очередь действительно была, человек двадцать, а вот сыра не оказалось, только плавленые сырки «дружба». Я дождался своей очереди, взял триста граммов копченой колбасы, батон, два сырка, бутылку лимонада и за сто рублей — нож в аренду. Нарезал все и понес кормить детей, но их на месте не было. Видимо, мое поведение показалось им подозрительным, и они решили уйти от греха подальше.
Ругнувшись. Я собрался было уходить, но оказалось, что дети, ожидая подвоха, ждали в засаде. Себе я взял квас в ларьке и отошел к бетонному блоку, недалеко от которого валялся бомж. Судя по потекам и пятнам жира, плиту часто использовали в качестве стола.
Я расстелил газету, завалявшуюся в рюкзаке, разложил бутерброды, на которые маленькие бродяжки накинулись, как голодные щенки. Пока они насыщались, передавая друг другу лимонад, царило молчание. Съев три бутерброда, Света разлеглась на плите и рыгнула. Иван все еще жевал, косился на меня, словно я могу наброситься.
— Так что известно про маньяка? — напомнил я.
— Он взрослых теть ворует, — сказал Ваня с набитым ртом. — Из наших никто не пропал.
— Что еще говорят? Кто-то его видел?
— Я видела! — Света вскочила. — Он приходит и показывает письку! Тимур и Бузя его камнями гоняют. А я его боюсь.
— Правильно боишься, — кивнул я.
Наевшись, Ваня улегся рядом с сестрой.
— Почему вы не живете дома? — спросил я, замечая, что нас заприметил беспризорник постарше. — Это ваш? — Я кивнул на парнишку лет двенадцати — тоже худого, грязного, замызганного. А вот олимпийка на нем была чистая и новая — видимо, где-то украл.
Ваня глянул на него и втянул голову в плечи.
— Это Бузя. Наш.
Я сделал приглашающий жест — Бузя направился к нам. Болтая ногами, Света ответила на мой первый вопрос:
— Дома есть нечего, и мамка бьет. А вот у Бузи нет мамы. Он из детдома сбёг.
Бузя напоминал головастика и был намного ниже меня. Остановился в паре метров от импровизированного стола, набычился и просипел:
— Вы тут че это?
— Иди поешь. — Я протянул ему свой квас.
— Ты это че? — Он почесал макушку.
— Мне нужна информация про маньяка. Все, что знаете, все сплетни.
— И че?
— Кормлю и плачу, — сказал я. — Приходите завтра в десять утра сюда же и приводите своих. Я раздам фотографии девочки, которую надо найти. Кто найдет или поможет поискам, тому тысяча.
— Свистишь? — хрипнул Бузя, цапнул бутерброд с колбасой и не просто съел — заглотил, потянулся за вторым.
— Приходите завтра в десять — увидите.
Бузя присосался к квасу, взял третий бутерброд с сырком.
— Придем, да, мелкота?
Брат с сестрой закивали.