Иван Павлович пообещал привезти заказанное прямо к бабушке, груши по триста, виноград по двести, а я дал обязательство брать товар в таком объеме через день, чтобы бригадиру было не сильно напряжно ездить. Одна только была проблема: дополнительный поезд ходил до пятого октября, а потом останется только тот, где работает тетя Таня, а он идет через границу с Украиной, и большую партию товара не провезешь.
Но ничего, пока все идет по плану, а забегать вперед и нервничать о неслучившемся рано.
Едва повесив трубку, я набрал деда и пообещал товар через три дня. То есть восемнадцатого он может начинать торговлю, а мы стартуем двадцатого, и у него будем двадцать второго — сможем подстраховать. Двадцать третьего мы гостим в Москве, двадцать четвертого — назад. Двадцать шестого утром мы дома.
А двадцать восьмого толстяк Тим уезжает в свой Саранск. Надо его проводить, а накануне вручить подарок — такой, чтобы и нас помнил, и не бросал физкультуру, и следующим летом приехал худым и наглым. Он и так здорово похудел и более-менее научился общаться, уже не был приторно-навязчивым. Устроить ему репетицию, что ли? В ролях показать, что надо говорить, а что не надо?
— Парни, вы сейчас в подвал? — спросил Леонид Эдуардович. — Может, чаю выпьем?
— Спасибо, — поблагодарил я, — но нам толстого надо воспитывать. Учить, как правильно общаться, чтобы ему жилось легче.
— Ну бегите, — благословил он нас.
Толстый был на месте, подсказывал Яну, как обыграть Илью. Вскинул голову и замолчал. Мы молча подошли к нему и уставились в упор. Он поднялся, его глаза забегали.
— Я… ну… нельзя, да? — Руки толстяка скользили по бокам вверх-вниз, словно он вытирал ладони. — Извините.
Я взял его за руку и отвел в сторону — он поплелся, как на эшафот. Ян подорвался идти с нами, но Илья жестом остановил его и тоже подошел к толстяку.
— Ну кто так делает?
Он растерянно захлопал ресницами, не понимая, чего от него хотят.
— Можно тебя пнуть? — холодно спросил я, сделав свирепый взгляд. — Ну?! Подставляй зад.
Губы толстяка задрожали.
— Парни, вы чего, а? Что я такого сделал?
Мне и правда хотелось его пнуть — за то, что он такая размазня, но я сжал кулаки и спросил:
— Да, что ты сделал? — Он опять не понял, пришлось объяснить: — Ничего ведь, да?
— Ага, — радостно закивал он.
— Значит, и пинать тебя не за что, так?
— Так. — Толстяк переводил взгляд с меня на Илью, не понимая, чего от нас ожидать.
Я заорал:
— Тогда какого хрена ты позволяешь с собой так обращаться? На тебя несправедливо наехали, а ты вместо того, чтобы отстаивать себя, начал блеять.
— Но вы же… друзья.
Теперь я сказал уже спокойно:
— Мы — друзья, потому я сейчас пытаюсь тебе показать, как делать не надо. Друзья никогда не наедут просто так и не станут унижать, понял?
Он кивнул, потупившись и засопев. Илья спросил:
— А теперь вопрос: как нужно было поступить?
Я шагнул к нему и толкнул в грудь.
— Что надо сделать, а?
Толстяк попятился, усиленно соображая, что делать дальше.
— Жирная шваль! Опарыш. Что. Надо…
И тут до Тимофея дошло, он остановился, расправил плечи и гаркнул:
— Да иди ты нахрен!
— Вот! — обрадовался я, а Илья зааплодировал.
Я снова попытался толкнуть его, но толстяк толкнул меня так, что я чуть не улетел. Воодушевившись, он попер на меня, меча глазами молнии. Аж холодок по спине пробежал — в Тиме был центнер решимости!
— Все, Тим, хватит. Мы тебя провоцировали, — объяснил Илья. — В нашем клубе место только сильным. Каждый раз, когда кто-то наедет, вспоминай этот момент.
— Никто не имеет права с тобой так обращаться, — напомнил я. — Но они этого не знают, а ты должен объяснить. Пока я здесь, мы будем тебя провоцировать, чтобы у тебя выработалась правильная модель поведения, так что не обижайся.
— Спасибо, — кивнул толстяк и вдруг всхлипнул, перевел на меня преданный влажный взгляд и забормотал: — Спасибо! Вы настоящие друзья! Никто столько не делал для меня! Никогда.
Друзья затаив дыхание наблюдали за нами. Как только псевдоконфликт исчерпал себя, они отвернулись и занялись своими делами.
Завтра мне предстояла поездка в соседний приморский город с кофе, поиск новых точек сбыта и проверка старых. Если не очень повезет, то и послезавтра, но к тренировке я рассчитывал вернуться, ведь нам нужно быть готовыми отстаивать свое место под солнцем.