Образы наложились один на другой. Получается, тот я изменил заморыша до неузнаваемости! Это был другой мальчишка. Да, тощий, но покрупнее того, и на вид он был нормальным!
Получается, все изменилось. Каюк, мама, Борька с Наташкой… Я не знаю этих людей, о них есть лишь память меня-взрослого. Меня чуть подтолкнули в спину.
— Эй, ты чего примерз? — требовательно спросила Наташка, и я начал спускаться, не зная, что делать с Каюком и как себя с ним вести.
Юрка подбежал, я отдал ему один пакет, спрыгнул на перрон и посторонился, пропуская брата с сестрой, выдохнул:
— Фух, ну и жара! Думал, спекусь по дороге.
— Да, и тут пекло! — восторженно улыбнулся Каюк, заглядывая в пакет, как кот, если чует что-то вкусное и начинает выпрашивать. — Дождь будет, глянь. — Он кивнул на горы, над которыми нависли серые облака.
— О, вьюрка, и ты тут! — сказала Наташка.
— Ну че там, в Москве? — спросил Каюк.
— Мы были в Макдональдсе, — выпалил Борька, перечислил, что мы ели. — Потом на каруселях катались. И на эскалаторе. Там столько иномарок, у-у-у! Ты бы видел. И лимузин белый! Ща покажу.
Фотографии были в его рюкзаке, он достал их. Каюк разинул рот и чуть слюну не пустил на драгоценные снимки, выпучил глаза. То ли от зависти, то ли от восторга у него дыханье сперло, и он просипел:
— Лимузи-и-ин!
Наташка молча смотрела на них со снисхождением. А вот на меня глянула как на равного.
— Какая крутая штука… Хрена себе фонтан! — восторгался Каюк. — А если на струи прыгнуть — удержат?
— Там нельзя прыгать в фонтаны, — важно ответил Борис.
— Ух какое колесо-о-о! — Каюк жадно сглотнул.
Другой бы от зависти лопался, он — радуется, хотя, наверное, самому бы хотелось и в ресторан, и на карусели. Жалко его стало, и я сказал:
— Юр, я… мы тебе подарки купили. — И полез в пакет, достал рубашку, брюки, туфли. — Вот.
Он замер с открытым ртом, погладил целлофан.
— У меня ж только пятнадцать тысяч накопилось. Разве этого хватило?
— Еще как хватило! — наконец заговорила Наташка. — Ты бы видел этот рынок! За день не обойдешь! Целый город. И там вот это все копейки стоит.
— Потому что там под землей сидят китайцы и это все шьют, — поделился я знаниями из будущего.
Высунув кончик языка, Юрка распаковал рубашку, собрался доставать штаны, но я его остановил:
— Давай уйдем с солнца на скамейки.
Мы направились к остановке, увешанные цветными пакетами, уставшие, но довольные. Может, и правда Наташка не такая уж язва, а Борька — размазня и стукач? Каюк так вообще другим стал.
Или это потому, что я ему внушил, мозги промыл? Интересно, я нынешний умею внушать? И научусь ли?
А на таймер влиять смогу? Наверное, нет, потому и произошло изъятие: реальность отторгла меня-взрослого, она и раньше пыталась, шла помехами. И вот остался просто я, который на нее влиять не умеет и потому не опасен.
Вот бы научиться! Пусть две тысячи двадцать шестой год и очень нескоро, но я хотел бы пожить дольше. Неприятно жить, зная, когда умрешь.
Как бы подумал я-взрослый, это все в долгосрочной перспективе. А в краткосрочной — научиться жить по-новому. То есть принять новые вводные, не показывая свой страх.
Глава 2
Новые грани
Новые знания и ощущения существовали как бы отдельно от моих привычных. Вот мы едем в троллейбусе, забитом под завязку, и меня это не бесит — обычное ведь дело! В то время как я-взрослый всегда страдал в общественном транспорте. Но стоило захотеть вспомнить какой-то период его-моей жизни, и вот он. Как если берешь напрокат вещь, надеваешь, и она приходится в пору.
Сейчас я вспоминал, как гонял по трассе ночью. Дорога ровная, свет фар бьет далеко, мимо проносятся столбы, руки лежат на руле, который мягко поворачивается, потому что — гидроусилитель. Мотор не ревет, а шепчет, потому что — звукоизоляция салона. Это круче, чем самолет! Чистый кайф.
Все это у меня было. Еще был телефон, который как телевизор. И компьютер. Захотел кино — включил, и кассету в прокате брать не надо. А видики — мечту всей моей жизни… Видики, которые сейчас меняют на плохонькие однушки, просто выбрасывали или отдавали даром.
Еще такая штука появилась — интернет. Когда куча информации хранится… В общем, где-то хранится все обо всем. Эдакая невидимая библиотека. Фантастика! Будущее — такое прекрасное, и не сильно далекое.