— Может, не сегодня? Чего время тратить?
Каналья потер руки.
— Будем учиться трогаться!
Преисполненный важностью, он рассказал про передачи — бабушка терла лоб и кивала в такт словам.
Каналья согнал ее с водительского сиденья и показал, как выжимать сцепление, одновременно переключая передачи. Потом — как трогаться. Бабушка повторила все вслух, села назад, подрагивающей рукой завела мотор.
— Ой, батюшки!
— Сцепление-газ! — скомандовал Каналья.
Машина дернулась и заглохла. Бабушка закрыла лицо руками.
— Я слишком стара для этого, и никогда не смогу.
— У всех так в первый раз, — попытался ее успокоить я.
Занял место водителя, тронулся, проехал по дороге, развернулся.
— Во талант у пацана! — с гордостью заметил Каналья.
— Можно мне? — спросил Юрка, вместе с Боцманом наблюдающий за нами из-за забора.
— Ладно! — махнула рукой бабушка.
Каналья и ему все разжевал, но Каюк и в первый, и во второй раз заглох.
— Гав! — воскликнул Боцман, оставшийся один.
— Видишь? Так всегда, — обнадежил я бабушку.
— За руль вам рановато, — сделал вывод Каналья. — Если вечером будете по часу тренироваться, то через неделю поедете.
— Я же говорила, — проворчала она, перебираясь на заднее сиденье, — что я совершенно бездарна в этом. Николай пытался научить — не получилось.
— Ты сможешь, — попытался ей внушить я. — Шумахером не станешь, но по пустому городу проедешь без труда.
— Какой же он пустой? — всплеснула руками она. — Так и кишат! Так и носятся!
Видела бы она, что будет твориться в будущем!
— По сравнению с Москвой — пустой, — ответил я и протянул ей конверт с деньгами. — Пусть побудет у тебя.
Бабушка заглянула в конверт, покачала головой и скомандовала:
— Поехали, Леша.
День выдался плодотворный: мы продали тридцать пачек кофе и перекрыли вчерашний недобор. К трем дня мы были свободны. По-хорошему, мне сейчас нужно напрячься, чтобы и бизнес расширить, создать автомагазин при мастерской, и скупить ваучеры — чем больше, тем лучше, пока инициативу не перехватил директор завода.
При этом вложенные в ваучеры деньги останутся замороженными на многие годы. Опыт взрослого, да и мой небогатый — организация пикета — говорил, что обычно все идет наперекосяк, а не так, как мы планируем. В данном случае этот «наперекосяк» в будущем обернется многомиллионными потерями.
И снова всплыла тревожная мысль, что я отправляю все деньги с неблагонадежной Ириной. Ну не доверял я ей! Одно дело овощи переправить, другое — почти тысячу долларов. Раньше пересылал небольшие суммы, то полтинник, то чуть больше, и особо не переживал, теперь же… Дед закупал кофе на средства, которые приносили торговые точки, и потому часть денег оставалась у него. Теперь же риск возрос, а твердь под ногами оказалась болотом, поросшим мхом, который грозил в любой момент провалиться.
Отправить не конверт, а какую-то вещь? Сказать Ирине, что эта вещь очень ценная, и чтобы берегла? Пожалуй, так и сделаю. Вот только не обидится ли бабушка на то, что я не доверяю ее дочери?..
Нет, бред детсадовский. Паранойя разгулялась. Просто намертво запечатаю конверт, с обеих сторон положив пятисотенные купюры и спрятав ими доллары.
Когда вечером, после обмена рублей на доллары, приехали к бабушке и остались с ней наедине, я сказал, что мне не хватает двести пятьдесят долларов. Она сдернула скатерть с укрытой на зиму печи, открыла заслонку, сунула руку внутрь и достала завернутые в целлофан деньги.
— Это очень большая сумма, — констатировала она и продолжила шепотом: — за такие деньги могут убить.
— Если узнают, — ответил я так же шепотом, взял нужную сумму сотенными, вернул более мелкими купюрами, объединил с только что обменянными деньгами, положил в конверт, потом спереди и сзади положил рубли, заклеил его и поднес к окну.
— Вот, смотри, никто не догадается, что там огромная сумма, даже Ирина. Другого выхода я не вижу.
На самом деле я видел много выходов, но все они упирались в мой возраст и учебу. Хотелось промотать время хотя бы на два года вперед. Нет, нельзя — нужно придумать, как этим в буквальном смысле драгоценным временем воспользоваться.
— Опасно, — стояла на своем бабушка.
— Это единственный раз, — пообещал я.
Придется договариваться о заочном обучении и мотаться на закупки самому. На самолете. Слышал, сейчас нет таких весовых ограничений, как будут в будущем. Даже челноки умудряются в салоне возить товар из Турции.
В общем, подумаю, что делать, на это есть две недели.
— Ладно, — нехотя согласилась она. — Ирке не скажу, а то она и спать не будет.