На детской площадке Ян катался на качелях, выпендриваясь перед двумя девочками чуть помладше, игравшими на скамейке в куклы. Ян заметил меня, крикнул:
— Привет еще раз!
Я ему помахал. Названный брат Илья подбежал ко мне и пожал руку, хотя мы уже виделись.
— Ты сильно спешишь? Дай прокатиться, а? Вдоль виноградников туда и назад, один разик?
— Один разик, — сказал я, входя в подъезд, где этажом выше еще грохотали грузчики. — Тебе как в классе? Не дорываются?
— Ваще нет, — мотнул головой он и вдруг обнял меня, как девчонка, и сразу же отпрянул, сказал, потупившись: — Ты мне жизнь спас. Я фильм смотрел, так там если кто-то кого-то спас, тот потом его типа раб. Пока долг не вернет, будет служить.
— Ну мы ж не в древности, — улыбнулся я, отпирая дверь и пропуская его вперед.
В этот момент Ян мне казался… более ярким, что ли. И более живым.
Мопед мы выкатили вместе, Ян оседлал его и унесся со двора, поднимая облака пыли и вопя:
— Кто-о-о видел Икара…
Я ощутил чей-то внимательный взгляд, аж плечи дернулись. Повернул голову к детской площадке, но вытянувшие шеи девочки смотрели на Яна, а больше никого рядом не было. И тут кто-то будто заставил меня запрокинуть голову и глянуть вверх, но все, что я увидел — силуэт за стеклом на втором этаже. Тот, кто смотрел, отошел от окна, растаяв в темноте комнаты.
Через две минуты Ян вернулся, как и обещал, рванул к качелям, а я поехал к кольцу, что на выезде из города — именно там мы условились встретиться с Канальей. Он говорил, что уже три гаража нашел, и один прям хорош, и хозяин вроде нормальный, ну а что дороже, то для такой мастерской несущественно.
В свою очередь мой дед, в среду закончив работу пораньше, сгонял на авторынок, на мои деньги набрал расходники отечественных авто, и то, что нужно для «Опеля» Зубарева, а сегодня утром выслал все это Каналье поездом. Завтра вечером, после торговли кофе, он получит товар и может приступать к ремонту.
Как здорово, что я нашел деда!
И как жаль, что нельзя рассчитывать на помощь собственного отца.
Каналья ждал меня прямо на кольце, обтекаемом машинами. Заметил издали, поднял руку, я подрулил к нему. Он горел предвкушением и вроде как даже помолодел.
— Это далеко? — спросил я, заглушив мотор.
— До ближайшего гаража метров сто пятьдесят. Следующий чуть подальше, и тоже по ходу движения из города. А самый лучший на той стороне дороги. Но все рядом, пешком дойдем.
Мы улучили момент, перебежали дорогу, катя мопед, и направились вдоль частных домов. Возле каждого второго был гараж с выездом на трассу.
— Это ты правильно придумал, — сказал Каналья. — Добираться должно быть удобно. Вот и первый.
Он постучал в серые давно не крашенные ворота гаража, на которых местами проступила ржавчина, и их распахнул сухонький старик в клетчатой кепке. Правая его рука была скрючена и прижата к телу, ногу он подволакивал — видимо последствия инсульта.
— Здравствуйте, гости дорогие! — проговорил он неожиданно молодым голосом. — Проходите, смотрите.
Гараж был просторным, с захламленными полками вдоль стен и ямой со ступенями. С потолка свисала лампочка на проводе.
— Ежели надо будет, я все уберу. У меня тут «Москвичок» стоял, да сыну отогнал, продавать буду. — Он приподнял парализованную руку. — Удар хватил, как жена умерла.
— Очень жаль, — посочувствовал ему я и приготовился выслушивать историю его тяжелой и грустной жизни, но старик вздохнул и замолчал.
— Спасибо, отец. Все хорошо, — улыбнулся Каналья, вертя головой и осматривая возможные будущие владения. — У нас еще два варианта, но, скорее всего, вернемся.
— Кто ваши соседи? — спросил я.
Старик махнул налево.
— Там баба Маша с дочерью. Не вредные, козочки у них, молоко купить можно если что. А там, — он кивнул на деревянный накренившийся забор, — не живет никто. Муж с женой были, но делись куда-то. То ли в Америку уехали, то ли в Израиль, то ли просто сгинули.
Каналья глянул удивленно, мол, нафига тебе соседи? Объясню позже.
— И почем продаете «Москвича»? — спросил я у хозяина.
— Пятьсот долларов… Дорого, понимаю, но я следил за ним, он у меня хороший! Вот такого цвета, — он погладил зеленую тряпку, свисающую с полки.
Нет. Пока не время. Да и ездить мне нельзя, я совсем не выгляжу на восемнадцать. Летом, когда бриться начну и матереть, можно попробовать получить фальшивые права, но все равно гайцы докапываться будут. Вот если «муравья» купить…
— Мы подумаем, — кивнул Каналья. — В течение получаса мы должны вернуться.