Развод суточного наряда... Мой помощник, старый матерый мичманюга стращает дневальных, я же, отозвав дежурных подальше от основной массы, в очередной раз пересказываю штабной инструктаж.
Само заступление - продолжение дурдома. Командир о чем - то долго и упорно беседует с кем - то из Управления связи. Беседа явно не за жизнь и происходит на повышенных тонах. Рапорта написаны, журналы заполнены, все проверено, соответствующие инструкции найдены и приготовлены к методичному повторению в течение ночи. В казармах раздается по громкой трансляции - "Внимание, дамы и господа! Комната для хранения оружия сдается под охрану!", после чего - закрываю замок на двери, плюю на руку и ставлю печать на дверь.
Ну что, пошли на доклад? Пошли. Пришли... Командир с кем-то закрылся в кабинете и их благородие полковник не принимают по мелочам, начальнику штаба пофиг - командир все-таки имеется на боевом посту, а через голову ни - ни... НШ попутно интересуется, где это я увидел подобную форму оповещения подразделений о том, что оружейная комната дежурного закрыта?
Ответ с моей стороны последовал предельно четкий - в части есть военнослужащие - женщины! Ему осталось только покачать головой - на меня, дурака сейчас времени нет, документация как всегда в загоне, тем более завтра тревога, иначе объяснил бы что по чем, предельно краткой, лаконичной форме. Ждите.
Мне-то что, без разницы - ночь впереди и мне спешить некуда, все равно не спать, а вот сменяющемуся дежурному - печально. Невыспавшийся, уставший, опоздавший куда - то в гости и явно уже без настроения, он завидует мне. Это ему маяться под командирской дверью, поскольку по распорядку у нового дежурного - ужин личного состава, необходимо дать разрешение на выдачу пищи, проследить за порядком среди личного состава и вообще - у меня сейчас куча обязанностей, отстаньте все!
Старый дежурный садится в дежурке и тупо обозначает несение какой-то службы, рисуя в черновом журнале члены с крылышками, замысловатые узоры, нецензурные надписи красивым шрифтом и прочую похабщину, попутно рассказывая всем, в каких душевных интимных отношениях он находится с флотской действительностью.
Ему не везет катастрофически - пока я был на ужине - командир вызвал машину и куда - то уехал, ничего никому не сказав, ну не в настроении они... Промаявшись еще какое - то время мы уговорили начальника штаба нас все же сменить, мотивируя тем, что двоевластие в руководстве дежурной службой еще никогда до добра не доводило - старый дежурный еще не сменен. Но он уже без оружия, хотя и должен отвечать за все, а я еще юридически непорочен - смена-то не разрешена, хотя и при всех регалиях! А дело стоит! И командовать должен кто - то один. Наши доводы были признаны обоснованными, повязка перекочевала с руки на руку, старый дежурный поскакал домой, я не торопясь спустился в дежурку.
Прибыла командирская машина, правда одна, без командира. Ну, бля, барин... Постепенно разошелся по домам и штаб. Я помахал им ручкой и смахнул скупую мужскую слезу... Не люблю долгих прощаний... Бывайте, Ихтиандры... приходите завтра!
Ночь шла своим чередом. Приняли доклады от центров о наличии личного состава, произвели отбой, личный состав, устав за день угомонился быстро. Произвели в свою очередь доклад в ЦК (Центральный комитет) об обстановке. Теперь можно немного рассупониться. Тишина... Хорошо... Помощник заварил кофею, под кофей, святое дело - хорошая сигаретка... Красота! Периодически приходит с докладом патруль по части. Все нормально. Никто не отвлекает разной ерундой, и мы с помощником правим документацию, к которой наверное, никто не прикасался со дня крайнего подъема части по тревоге.
Скорректировали список отпускников, чтобы завтра не делать дурную работу, благо мой помощник заведует строевой частью, решили посвятить некоторое время повторению инструкций, касающихся предстоящих тревог. Хотя наверное, это уже перебор. Ничего в голову не лезет совершенно. Эх, маразм, маразм... Ну и хрен с ним. Отправил помощника спать, сам сел за чтиво, предусмотрительно взятое из дома. Пару раз выходил проверять несение службы, все были на месте и бдели, как могли - взаимное оповещение работало хорошо. Инструкции, правда, далеко не прятал, оставил на столе, периодически к ним возвращаясь в перерывах на кофе с сигареткой.
Знаете, как бывает хорошо ночью! В небе вовсю пылает "кино"! Ночь ясная, безветренная , морозная и сияние разгорается на пол - неба! Красота!!! Настолько завораживает - глаз не оторвать! Идешь, голову задрав, а куда... до первого стоящего на пути предмета. Светло - желто - зеленоватая лента, иногда становясь цветной, изгибаясь протянулась от горизонта до горизонта, а по бокам - белесые лучи, играя и переливаясь и, временами становясь цветными - меняют свои очертания, между ними - разгорается бесформенное цветное пятно...
Когда впервые я увидел северное сияние воочию, чуть не разбил себе голову, полной ногой попав в выбоину на дороге и, лишь чудом, а точнее только благодаря реакции - избежав встречи своего лица с дорожным знаком. Хочется смотреть на огонь... да глупости! Вот на что хочется смотреть! Не отрываясь и забыв обо всем! И даже сейчас, уже почти через десять лет после увольнения и отъезда с Севера (только с большой буквы!) я, глядя на небо, стараюсь уловить на нем сполохи... Затягивает Север, затягивает! Не понять тем, кто там не был! Напрасно называют его Крайним, он - бескрайний!
Ладно, это все - лирика. Пора вспомнить, что завтра, а точнее - уже сегодня, тревога. Возвратился в дежурку. Через полтора часа - припрутся клерки из Управы, во главе с адмиралом, Начальником связи и начнут совать свои рыла куда ни попадя, стараясь что - то такое углядеть, чтобы потом первыми доложить Его Величеству. Нужно при этом отдать должное нашему командиру, при всех его артистических выходках - проверяющие, чувствуя в нем полноправного "хозяина тайги", чересчур ретивого рвения не проявляли, опасаясь праведного гнева и, несколько отложенной ответной реакции.
Итак... вот он настал час "Х"... "Машину мне..." прозвучал в телефоне властный глас начальника связи Северного флота контр - адмирала Соколова, тут не поспоришь, есть! Командирский же водила сорвался к нашему полковнику на добрых полчаса раньше. А вот собственно и они. Все! Всей сворой!
Адмирал выслушал доклад, поздоровался и вручил конверт. Боевая готовность - "Военная опасность!", ограничения - в конверте, действуйте! Вскрываю конверт, читаю, иду в дежурку. Кэп не в настроении, в его сторону вообще лучше не смотреть, ходит вместе с адмиралом, дает ему краткие пояснения по тому или иному вопросу.
Конвейер завертелся. Первая нервозность прошла, теперь, если и огребем, то только если будем тормозить, а сейчас - вперед и с песней! Дежурные по центрам вместе с нарядом по парку выгоняют технику из боксов и расставляют ее по местам сбора. Помощник быстро, но без суеты - оповещает по списку всех военнослужащих контрактной службы типовым текстом. Я вскрыл оружейку и, по карточкам выдаю оружие офицерам и мичманам.
Адмирал, устав видимо ходить и везде смотреть, не барское это все - таки дело, если есть свита, зашел в дежурку и сел за пульт дежурного на свободный стул. Щелкая пустыми тумблерами, практически отрешившись от всего, стал думать думу о судьбах флота в целом и Управления связи в частности. Командир, злющий, как цепной пес, стоял в дверях, молча, так что проверяющие из адмиральской свиты обходили его метра за два, негодовал по поводу "через жопу организованной службы". Заместители при этом нихрена никогда не делали, особенно заместитель по тылу и зампотех, а дежурная служба - та и вовсе - повально занималась никому не нужной "имитацИей бурной деятельности!"