Отошли подальше, завернули в какой то переулок, где Гриша Лаптев поимел две порции разнообразных и увесистых оплеух и пинков под зад.
– Ещё один такой финт, и ты снова простой дебил в зарайском дурдоме, а не строитель коммунизма. – Погрозил ему кулаком Иван.– Сдержаться, бляха, он не может. Тут миллиарды корячатся для нашего дела. И нам обломится не слабо. А ты мелочёвку тыришь! Дебил, он и есть дебил.Червонному- ни звука про это подвиг Лаптева. Поняли?
В гостинице, в номере 26 сидела Баба Яга. Ступу с метлой приткнула к углу шкафа.
– Вот всё это, Ванёк, конечно блажь дурачка вашего. Я тебе и помогла его выдернуть из мусорни. Но за дисциплиной следить надо. Теперь главное. Сегодня я открыла в Зарайске филиал фонда Мира. Открыла на него счёт в швейцарском банке. Там где и центрального Фонда счёт. Деньги фонда мира никто проверять не будет. В филиале как и в Советском центральном фонде – свой банк маленький. То есть сам себе и посылаешь из Швейцарии. Или куда хочешь. Наличными можно помощь оказывать. И, повторяю, ни перед кем не отчитываешься. Очень особенная контора- этот фонд Мира. По заявке отправляешь сколько хочешь куда тебе надо. Абрамыч, поясню тебе, Иван, мой старый друг. С войны ещё. Чёрт ещё тот! Он сегодня будет просить у тебя пятьдесят процентов благодарности от каждой своей большой подачки Себе лично. У него во всех почти странах счета свои в банках. Но ты упрись бараном. Жирно, мол. Или двадцать пять, или тогда мы пошли. Может, скажи, кто ещё придумает коммунизм строить. Жди дурачков. Так и скажи. А он покочевряжится и согласится. Тогда он тебе и давать будет побольше, чтобы в двадцать пять его процентов покрупнее суммы вмещались.
Ну, так всё и получилось как Баба Тэтчер сказала.
Вернулись мужики в Зарайск. Червонного встретили подчиненные на «волге». И он пошел областью править. Социалистическое хозяйство от развала спасать.
– А вы, мужички, езжайте в «Свет зари коммунизма». – приказал он.– Денег надо- звоните мне. Товары разные, ну всё, что в голову взбредёт – тоже заказывайте. А я засылать буду. И, главное стройте заводы, фабрики, места отдыха и развлечений. Короче всё подряд. Там уже почти готовый коммунизм. Мне уже доложили Чисто. Уютно. Председатель в белой рубахе трезвый ходит. С народом общается. Все почти назад вернулись. И городские едут. Из других деревень тоже. Да всё быстро так само собой сделалось! Надо же! И не пойму как.
– Ладно, мы поехали. Посмотрим. Порадуемся.– Махнул рукой Иван.– Покумекаем – что ещё ускорить, чтобы через неделю коммунизм уже был во всём своём величии!
Он один пока знал кто там, в колхозе, волшебные чудеса чудит. Но не говорил пока никому. Потому, что все должны знать, что светлое будущее создано светлыми головами трудящихся, а не Бабой Ягой с чертями. Хорошо бы тайну эту навсегда сохранить. Очень уж жаль губить наивную веру народа в могущество социализма.
– Верно рассудил, Ванёк.– Сказала висевшая у него над головой Баба Тэтчер Яга. – На фига народу знать что мы сила – то, конечно, нечистая, но в душе к людям добрая.
Поблагодарил её Иван за скорую помощь да и пошел разглядывать – каков он есть в натуре – коммунизм. И верилось ему, что он к хорошему делу руку приложил, и не верилось. Наверное – это правильно. Ни в чем не сомневаются только конченные дураки. А Иван – дурак, это, если сказки перечитать, поумнее многих умников Дурак. Улыбнулся Ваня и прошел мимо стенда придорожного с красивыми буквами – «первое в мире коммунистическое село « Свет зари».
– «А у негритянки всюду волосы кудрявы» – просвистел он фразу из любимой песни, обалдев от увиденного за километр чудо – города, напоминающего фотографию из книжки про неизбежное загнивание капитализма
Глава четырнадцатая
– Ё-моё! – ласково восхитился Иван метров за сто, оставшихся до деревни, где уже расцвёл коммунизм, Он занёс для очередного шага ногу, но она не слушалась хозяина и зависла над мраморной плиткой. За красивым резным забором, окружившим бывшую грязную, заваленную отходами околицу, землю покрыл слой мрамора вперемежку с клумбами. Из них радостно торчали, кивая разноцветными головками, цветы. Ваня таких и не видел никогда. Клумб нарыли уйму. Длинных, круглых, квадратных и в форме пятиконечной звезды. Цветы в ней, естественно, процветали пурпурные. Мраморные дорожки веером раскрывались на сто восемьдесят градусов. Выбирай ту, которая к дому приведёт, и скользи аккуратно, не спеша. По мрамору ускоряться – рухнешь непременно. Его и уложили специально. Чтобы население куда бы ни спешило, но только красивым прогулочным шагом. Хотя куда спешить при коммунизме?