Все равны! Государства нет! Деньги отменили! Всё общее! Каждый имеет по потребностям, а трудится по собственному желанию приносить пользу коммунизму там, где ему нравится.
– Мне слесарить охота! Меня ж в Урюпинске в обком из слесарного цеха забрали. Сперва в партию, конечно, приняли и отняли любимое дело. Народом стал править. Жуть!– Секретарь за голову схватился от тяжких воспоминаний.– А сослали в Зарайск, так сразу самым главным по области. Не положено ничего больше делать. Только руководить и направлять. Миловать и карать, гадство. И всё!
– При коммунизме поставим для тебя специальный слесарный завод. Будешь делать детали для самолётов. А рядом построим комбинат по выпуску реактивных «ТУ-104Б». Как?! А?!
– Ну, да, это же мечта моя! – закричал Червонный-Золотов. – Сколько лет уж снятся мне мои молотки с круглым и квадратным бойками, зубила, крейцмейсели для прорубки шпоночных пазов, ножницы по жести, кусачки, бородки, напильники, шаберы, отвертки, гаечные ключи, ножовки, ручные тиски. Бляха-муха!
Он уронил верхнюю половину тела на обитый зелёным сукном стол и затих. Плечи его вздрагивали и нос выдувал хлюпающие звуки.
– Ну, Ильич! Ну! – Иван погладил его по спине. – Скоро будет тебе всё желанное. Даже штангенциркуль. Давай, профессор, решай про потребности Максима Ильича и будем думать, где ещё деньги выскребать, чтобы сперва на Зарайск хватило для стройки коммунизма, а потом и на всю область.
– Потребностей тебе, Ильич, мы сообразим всего три. Чтобы не довлел над среднестатистической массой, одарённой счастьем жить при коммунизме, -
Карданский-Витте поднял порозовевший палец над головой. – Первая надобность твоя – дом. Он будет как бы общим элементом коммуны, но жить там будешь ты с семьёй. Три этажа как у всех и всякая во дворе ерунда. Баня, пара бассейнов, сад, аллеи, беседки, ротонды. Внутри дома скромная обстановка. Ну, не такая как у эмира Бухарского. Попроще. Как у секретаря ЦК КПСС по идеологии. Был я у него, когда предлагал ЦК в Сибирь перевести. Там энергетика прекрасная для работы мозгами. Ну, скажу, что хрусталь, золото, кожа хрома тонкого да мебель из морёного дуба, рояль «Петрофф» и люстры с сосульками разноцветного Богемского стекла – это очень аскетический набор. Есть куда более…Как например…
После этой речи, забравшей энергию армянского коньяка, профессор уснул стоя, не успев закрыть рот.
Его отнесли на диван, сели рядком и сами довершили список потребностей Червонного-Золотова.
– Велосипед спортивный надо, – сказал Иван. – Лидер должен быть тренированным и мощным на вид.
Максим Ильич кивнул.
– Летний и зимний набор для рыбалки. Надо быть рядом с народом, который играет в домино, в карты, пьёт, ходит по бабам, охотится и обожает рыбу ловить.
– Замечательно! Решили! Мне больше и не надо ничего, – Ильич потёр руки. -
А теперь переходим к теме денег. Где их брать кроме Фонда Мира? Хотя у Бронштейна денег не клюют ни куры, ни страусы, и слоны не едят, но больше он не даст. Не с нас же одних он качает дензнаки как насос…
– А вот это я уже сам пробью. Точнее – с нашими помощниками добровольными, – Ваня поднялся и откланялся.
– Иван! – прикрикнул театрально на него протоиерей Симеон. – Не якшайся с отродьем сатанинским, нечистью поганой! Господь-то видит всё!
– А то! Видит, ясен пень! Он же как нам подсобил! – Ваня поморщился. – И деньги помог взять в Фонде. И коммунизм построил в колхозе. И в области тоже он коммунизм установит, да?
Отец Симеон перекрестился и махнул рукой. Верить в Господа ему было всё печальнее, а отказаться от веры он не мог. Высокий сан в иерархии не позволял.
Через десять минут Иван сидел на лавочке в парке. Баба-Яга Тэтчер прилетела, чёрт Калигула и Кощей Бессмертный.
– Есть у меня толковые мысли, – Яга пригладила причёску, сползающую из-под платка.
–Я имею парочку, – добавил чёрт Калигула.
– От меня не надо пока идей? – спросил Кощей.
– Надо будет – спросим, – Ваня похлопал его по костлявой спине.
И началась вторая часть Марлезонского балета, которая означает резкий поворот важных событий непременно с весёлым и хорошим исходом.
Глава шестнадцатая
Зарайский рынок в народе звался базаром. Его именовали так лет сто минимум, позоря этим и правду, и истину. Потому, что торговцы местные везли сюда только семечки, картошку, сало, молоко и масло да яйца. Ну, мяса ещё немного. И потому такая скромная торговая точка размером в три небольших двора домишек с окраины города носить величавое название «базар» не имела морального права. Так же как у сержанта милиции мгновенно отсох бы язык и отпали лычки, если бы он посмел назвать себя полковником даже в полном одиночестве дома перед зеркалом.