– Да идите в универсальный новый магазин, ткните пальцем во всё, что хотите, и вам его привезут, поставят, повесят, развернут, подключат и забьют хоть три холодильника такой жратвой, какой, Ваше Величесто, господин Олаф пятый, у вас и во дворце не пахло сроду. Хоть страна, конечно, не бедная. Машины вам всем подгонят – на каких в магазине глаза остановятся. И причем, бляха, без денег! Бесплатно всё! Мечта всего человечества- жить и всё иметь даром. Сейчас она только у нас в области сбылась. Вот пойдите! – Разгорячился Иван, побитый крепко, но аккуратно. Чтобы мог двигаться, думать и на вопросы реагировать правильно.– Вы, получается, нарочно обиженками прикинулись и не взяли ничего. Чтобы мне отомстить?
– Нам не надо бесплатно.– Рявкнул брат Миха.– Мы привыкли к деньгам. У нас их девать некуда. Что, тоже в коммунизм тебе сдать, чтобы вы кому попало накупили на наши капиталы роскоши? Или сжечь? А может сжевать их как коровы сено? Так лет десять жевать будем все разом. Денег – то королевских – горы, да и мы на мясокомбинате имели как министры. А батя с маманей каждый месяц на железобетонном премии получали. Ты что натворил, Ванёк- дурачок? Ты нас сравнял с землёй. Или с бывшим бичом вокзальным Алёхой – Вохой. Это который окурки с перрона собирал, жрал объедки в столовых, когда пускали его, а больше трёх рублей сроду в руках не держал.
Так теперь у Алёхи- бича домина двухэтажный, баня с бассейном, а филе лосося он в окно выбрасывает кошкам. В самого не лезет уже. Пианино у него, два телевизора. Один на кухне. Мебель как у председателя нашего горисполкома. За что ты его уравнял с нами, доходягу, пьяницу и дармоеда, который бичует, потому, что работать не умеет нигде?
– Каждый человек имеет право на счастье.– Уверенно ответил Иван.– А счастье не в деньгах. Счастье- это когда все равны между собой и перед богом. А мы и так все равны. Когда ни у кого денег нет. Но когда есть деньги – то у одних их больше, у других ещё больше, а у третьих мало. Зарплаты маленькие. И кто побогаче – поплёвывает на бедных, а бедные им завидуют и ненавидят. Что, Миха и Вова, завидовать – это счастье? Или мечтать ещё нахапать лавэ, чтоб аж в сундуки не влезало – не жадность? Трястись над ними и ото всех прятать- не грех? Не алчность?
– Ты хрен нас перевоспитаешь.– Обозлился брат Миха.– Деньги – это наши мускулы. Сила. Уверенность и возможность не бояться жизни и людей. Двигатель прогресса- денежки. Всё в мире делается за деньги. И ваш коммунизм вонючий вы сами нечестно сварганили. Ни разумом, ни добротой к народу, которого социализм ограничил во всём. Никто даже собственный цех по ремонту примусов открыть по закону не может. Так вот! Вы коммунизм купили за наличные. Все страны втихаря отдербанили на миллионы, но вид делаете, будто всё это дары Божьи народу за его праведную жизнь и веру в Ленина. Козлы вы!
– Вы вон идите и народ спросите, семья королевская.– Психанул Ваня.– Когда он был счастливее!? Когда искал нелюбимую работу, только бы платили сносно, чтобы жить и не маяться? Или сейчас, когда живи, люби что хочешь, делай, что нравится и всё имей, не думая про деньги? Когда все равны в выборе желаний, вещей и потому завидовать некому и жадничать смысла нет. Деньги, бляха, это отрава замедленного действия. Всё из – за них. Ссоры, воровство, вообще преступность, ненависть к богатым и сидящим на высших руководящих должностях при власти и длинных рублях. Да пошли вы! Короли, бляха и принцы недоделанные!
Развернулся Иван и убежал из дому. Пошел ночевать в храм.
–Пустишь, дядя Афанасий? – Спросил он мрачно.
– Живи хоть всегда.– Обнял его протоиерей отец Симеон. Афанасий, в миру, Ухтомский.– Спать ложись. Завтра свежим будь. Комиссия из Москвы с проверкой нашего Коммунизма решила на неделю раньше приехать. Не терпится им.Так что- завтра будут. Ну, ну! Пусть обделаются от удивления и высочайших эмоций! Бог нам в помощь! Показать всё надо правильно.
– Покажем всё!– Ваня стал укладываться по привычке рядом с ризницей и отец Симеон его не остановил. Хотя не положено было. В настоящей- то церкви.– Пусть потом попробуют в Москве повторить наш подвиг. Да ни хрена у них не получится! Хоть они, конечно, сами – черти ещё те. Но руководители нечистой силой сейчас нам помогают.
И он стал засыпать, думая о том – выживет ли коммунизм, если такой публики как его брательники, любящие деньги, и таких как Червонный, привыкший быть выше остальных, станет много.
И в первый раз за последние годы, при уже готовом и крепком коммунизме, в душе его зашевелился и стал шустро ползать дремавший в яйце своём совершенно ненужный и лишний сейчас червь сомнения.