— Кто хочет убить Кима?
— Ну-у, знаете, сударыня, желающих это сделать так много, что я даже затрудняюсь конкретно ответить на ваш вопрос. Идёт война. Плюс ещё эта смута…
— Смута?
— Не все хотят видеть его на троне. И у них есть возможность скинуть его оттуда. Как мы видим… Только какое-то чудо спасло его сегодня.
Эмма растерянно смотрела куда-то во тьму:
— А где Рагвард?
— Опять исчез, — пожал плечами Урих. — Сказал, что появится тогда, когда сможет вернуть вас обратно. День, два… А впрочем, не будем загадывать.
— Я останусь с вами? Это опасно?
— Очень, — честно ответил Урих.
Эмма заметно сникла. Она не задумываясь пришла спасать нечужую ей жизнь, но что же до её жизни, господа?..
— Урих, он у меня!
На ступени вышел довольный, но ещё немного слабый Ким. Он что-то держал в руке и показал это дракону. Тот удивлённо фыркнул.
Ким подошёл к Эмме и сел возле, положив голову на ее колени.
— Солнышко, он у меня! Третий Сигил!
— Какой сигил? — не поняла Эмма.
— Потом расскажу… Урих, представляешь, он был у Йорфа. Я ему ни слова не сказал, а он говорит: «возьми, ты шёл сюда за этим…». И Сигил мне протягивает.
— Чудно… Что же теперь, величество?
— Теперь Каргардия. Родина драконов, — Ким выразительно смотрел на Уриха, с блаженно-усталой улыбкой.
— О, да! Каргардия… Сто лет там не был! — Урих шурудил кустом малины и спелые ягоды сыпались с веточек прямо в раскрытую пасть дракона. — М-м-м! Сладкая какая… Я прокачу вас по волшебным полям лотоса… В тихих лиманах на рассвете они так красивы!
— Урих, лотосы это прекрасно. Но нам нужен Хранитель Чаш. Ты знаешь, кто это? У него четвертый Сигил.
Урих молча жевал малину.
— Урих?!
— Да, я знаю Хранителя Чаш. Её зовут Мудрая Берта. Это моя троюродная тётка.
— Отлично. Проведешь нас к ней.
— Я бы не сказал, что очень хочу этой встречи. М-м-м… В общем… Ладно. Когда отправляемся?
— Завтра утром. Йорф обещал провести нас незаметно по ущелью к границе с Аглером. Оттуда ты уже сможешь спокойно лететь, и через море доберёмся до ваших берегов.
Озеро Вар, огромное, неспокойное, было последним препятствием на пути в Аглер, которому принадлежал малая его часть, большая его часть принадлежала Гаттерсварре. И лететь над этой частью было бы крайне неразумно и рискованно.
Урих, хмыкая, всматривался в пейзаж долины, который плавно перетекал в озерную синеву. На берегу озера виднелись домишки маленького рыбацкого поселка.
У пристани было несколько баркасов, вернувшихся с промысла. Возле них суетился народ — рыбаки и местная детвора.
Это был первое поселение на пути Кима, от чего он нервничал. До сих пор им удавалась идти безлюдными тропами и обходить сторон все жилища, посещение которых не входило в их планы.
Оживление у баркасов тот час прекратилось, как только на пристани показалась их троица. Детвора с визгом удрала, испугавшись дракона. Рыбаки же просто выжидательно молчали, прекратив работу. На их лицах отнюдь не было страха, но была напряжённая настороженность, которая несколько смягчилась, после того как они выслушали сначала Кима, а потом Уриха. Один из рыбаков, в закатанных до колен штанах, из которых торчали крепкие, загорелые, босые кривые ноги, подошёл ближе на пару шагов.
— Баркас, значит… До Аглера полста миль будет… Да пройти в обход патруля… Дело сложное! — заговорил он, щурясь, и явно набивая себе цену. — Что предложите?
— Это устроит? — Ким показал новенькую золотую монету, сверкнувшую маленьким солнцем в его ладони.
— Меня бы устроили твои белые зубы, но это тоже сойдёт, — ответил рыбак, и вся его братия шумно загоготала и снова продолжила заниматься своими делами, уже не обращая внимания на чужаков. Поручившись, он отошёл и крикнул, хромая к своему баркасу: — Надо сейчас отчаливать! Погода портится.
Глава 6
Король Иерхейма лежал на горячем песке и не мог поверить своему счастью — Гаттерсварра была позади, опасности были позади (тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить), остались ещё маленькие шажочки и он, наконец, узнает правду. А сейчас он в краю прекрасных лотосов, в цветущем раю, в Каргардии. Во всяком случае, так говорит Урих. Пока что ни лотосов, ни цветущих садов отсель было не видать. Кроме бирюзового Лезарского моря был ещё белый песок. Ну вот, собственно, и всё. Пустыня.
— Урих, а где гивеи с гуавами?