— Я, разумеется, рассчитываю на достойную оплату моего времени, в соответствии со сложностью предполагаемого путешествия, — заявил Урих, глядя на короля сверху вниз.
Ким на секунду растерялся от менторского самонадеянного тона Уриха.
— Хмм… оплату? Конечно же, оплата будет! По возвращении…
Тем не менее, слова дракона успокоили Кима. Драконы корыстны, но честны. Ну, хоть согласился без аванса работать, и на том спасибо.
Дракон поправил сбрую, которую в условиях военного времени был вынужден носить денно и нощно.
— Ну-с, садись!
Он присел перед королём, пока тот поднимался в седло. Без седла-то и на коне верхом негоже, тем паче на драконе!
Ким подался вперёд, обхватив как можно крепче ремни, попутно вспоминая весь когда-либо услышанный им инструктаж по технике безопасности при «драконьих перевозках». Лететь на драконе — такое себе удовольствие, учитывая эти огромные крылья, на которых, между прочим, имеются когти, которыми они могут одним взмахом снести тебе пол-лица.
Пару раз качнуло влево-вправо и… полетели! По ногам ударил ветер, прохладный на скорости, и немного замутило на взлёте. Урих поднялся на высоту неопасную для Кима, потом чуток притормозил, дав своему пассажиру прийти в себя:
— Величество, ты как? Порядок?
— Я в порядке!
— Тогда погнали!
Урих сделал какой-то ритуальный узор в воздухе и полетел туда, куда каждый день уходит на покой солнце день за днём, тысячи, тысячи, миллионы лет.
Он летел над волнами Лезарского моря, на Запад.
Ким прилёг на драконью спину, как уставший ученик — на парту. Спать хочется… Но заснуть сейчас — смерти подобно… Вылетит пассажир — не поймаешь!
Подумать бы о чем-то хорошем… Но все мысли о хорошем сворачивали к той-имя-которой-нельзя-произносить… От мыслей о которой растекается по телу горячий мёд и душа расцветает как розовый куст, но вонзаются шипы его в самое сердце… Больно…
А этих «больно» сейчас и так предостаточно.
…Наконец внизу показался песчаный берег.
— Садимся!
Когти дракона вспахали горячий песок и мелкие ракушки. Он подождал, пока Ким выберется из седла, и растянулся на спине, раскрыв пасть.
— Ох… Устал…
Он закрыл глаза и сложил на груди свои передние лапы-руки.
Аглер встретил их жарой и безлюдием. И пальмами. Ким видел их только в оранжереях, а здесь они преспокойно росли как какие-нибудь берёзы.
Ким сидел рядом, растирая затёкшие ноги.
— Мне нужен гном Валет. Ты знаешь его, Урих?
— Валет для дамы, дама для туза… — Урих засмеялся, не открывая глаз. — Да, я знаю его. Но ума не приложу, чем может быть тебе полезен этот пройдоха. Он живёт недалеко отсюда. Во-о-он там, тропинка в гору идёт — сначала по ней, до водопада, потом через речку.
На широкой веранде, в тени мандариновых деревьев, нескромно распластав свое тело, в гамаке покачивался Урих. Он обсуждал с хозяином гамака сплетни из жизни общих знакомых и жевал сладкий ароматный виноград.
Хозяином гамака и винограда был гном Валет. Надо сказать, что крови гномов была у него только половина, и, видимо, нижняя — судя по кривым коротким ногам, которые держали массивное пузатое тело. Смуглые волосатые руки Валета выставляли на стол угощения. Ким скромно, но достоинством сидел в плетеном кресле и в беседу не вступал. Он представился одним своим именем Климент, но лишь глупец не заметил бы золотых гербер на обшлагах его камзола — знак королевского двора. И даже если предположить, что камзол этот с чужого плеча, то лицо… По лицу всё видно. И даже то как он молчал, выдавало в нём гражданина не из простых.
Уже сидя за столом, Валет услужливо смотрел на Кима и улыбался золотыми зубами.
— Урих, ты непременно должен отведать моего поросёночка! Он бесподобен! А вы, сударь, извольте откушать этот божественный напиток! Ну, хоть самую малость! Я вас прошу! Урих, помоги мне уговорить твоего спутника на полбокала вина! Это же Риголетт! Последний урожай!
Судя по движениям и красной физиономии хозяина, он был явно профессионал в вопросах урожая.
Журчание Валета смешивалось с журчанием протекающей у дома горной речушки, и затягивало Кима в какую-то свою, непохожую на его жизнь, реальность. Как же всё это далеко!.. От проблем, от войны…
— Ах, господа! Я вам сейчас покажу удивительную вещицу! Одну минуту!
Валет встал из-за стола и пошел галсами в дом.
Ким вопросительно посмотрел на дракона и тихо спросил:
— Может, поговорим с ним, когда он протрезвеет?