…После этого СП-24 распрощалась с коварным архипелагом Де-Лонга, она еще несколько лет путешествовала по океану и была эвакуирована со льдины осенью 1980 года.
А Купецкий, дав прогноз дрейфа станции, вернулся в штаб. Работы было много. В Восточно-Сибирском и Чукотском морях караваны судов застревали в непроходимых льдах. Год 1978-й был тяжелым – помощь «Сибири» в первом экспериментальном рейсе, тревога за СП-24, проводка судов к Певеку, к мысу Шмидта, на Колыму. Хотя, как утверждает Купецкий, легких навигаций не бывает.
В Арктике говорят: «Купецкий – серьезный ученый и несерьезный человек».
Ну скажите, какой серьезный человек с самолета ледовой разведки станет посылать радиограммы в стихах? Идет эксперимент, впервые атомный ледокол ведет по неизведанной высокоширотной трассе транспортное судно «Капитан Мышевский». За этим рейсом следит вся страна. Ледовый разведчик Купецкий участвует в поисках трассы – в серьезном, сложном деле. Целыми днями летает он над морями Арктики в поисках дороги для каравана. Но как только самолет ледовой разведки с бортовым номером 04198 появлялся над «Сибирью», моряки улыбались: «Вот и наш стихотворец прилетел». Радисты принимали очередную радиограмму Купецкого: «Весь мир в восторге – как красиво вы проломали два массива! Мы вас приветствуем! Теперь отворена Востока дверь!»
…Когда в начале июня «Сибирь» пробивала узкий участок перемычки, участок, найденный ледовым разведчиком, и настроение у всех на атомоходе было не очень-то хорошее, все же нельзя было не улыбнуться, прочитав очередное послание Купецкого: «Вам подкузьмило перемычку, чтоб не терять ко льду привычку!»
Даже домой, в Ленинград, он шлет телеграммы тоже в стихах: «Писать во все концы пора ликующие сводки. Ура-ура, завершена рекордная проводка».
О ледовом разведчике Купецком моряки всегда говорят с большим уважением. Однажды в разговоре с капитаном атомохода «Сибирь» Владимиром Константиновичем Кочетковым у нас зашла речь о помощи науки мореплавателям.
— Сегодня, хотя мы и работаем на мощных ледоколах, без помощи ученых не мыслим себе плаваний в Арктике, — говорил Кочетков. — Ленинградские ученые постоянно поддерживают крепкие связи с ледокольщиками, отлично понимают условия плавания по Северному морскому пути. Мы всегда с большим вниманием относимся к их рекомендациям. Валерий Николаевич Купецкий – один из них. У него обычно точные прогнозы. Мы знаем: если совет дает Купецкий, ему можно верить.
— Да и разведчик он неординарный, — продолжал Владимир Константинович. — По поведению моржей, белых медведей может судить о состоянии льдов… Мы плыли на «Ленине» у Новосибирских островов, и я ночью увидел моржей. Знал, что Купецкий интересуется их поведением, передал на «Владивосток», где в то время Валерий Николаевич плавал гидрологом: «Впереди моржи. Разбудите Купецкого», а мне в ответ: «Да он уже давно на мостике. Наблюдает за ними». И днем и ночью, как только моржи покажутся, он в ходовой рубке.
Купецкий утверждает: моржи помогают точнее прогнозировать ледовую обстановку. И объясняет:
— Где можно встретить животных, птиц? Конечно, там, где наиболее благоприятные условия для их жизни. Если в непроходимых, казалось бы, сплошных льдах встречаешь стадо моржей, — значит, где-то есть полынья или рядом проходит граница теплых и холодных вод и в ближайшие дни полынья появится. Морж ведь не может все время жить без воды.
В 1965 году Купецкий перед навигацией прилетел на мыс Шмидта. Встретил старика чукчу и слышит: «Однако вы рано прилетели, лета в этом году не будет». И он оказался прав. Навигация была тяжелейшей. Многие грузы на Чукотку доставить не смогли, их пришлось завозить самолетами. Старый охотник с детства привык наблюдать за животными, за природой и по поведению моржей, птиц судить о будущем.
Двадцать пять лет работает Валерий Николаевич в Арктике: был ледовым разведчиком, плавал гидрологом на ледоколах. Последние годы кандидат географических наук Купецкий возглавлял научно-оперативную группу штаба морских операций в Певеке и сейчас там работает – в обсерватории.
А заинтересовался он Арктикой еще задолго до того, как впервые там очутился, — как многие ленинградские мальчишки, еще в детстве. К тому же семья жила на Васильевском острове и Валерий часто гулял по набережной лейтенанта Шмидта, откуда отправлялись в путь в предвоенные годы почти все арктические экспедиции.
Какие проводы им устраивали! Гремел оркестр. Собирались толпы людей. Мальчишкам было шесть-семь лет, и они играли в челюскинцев, в чкаловцев, завидовали Папанину.