Валерий Лукин – один из самых молодых начальников дрейфующих станций. Зимует он на СП-22 впервые. Но прилетел сюда как домой.
Каждую весну СП-22 служила базой для «прыгающих» отрядов, участники которых вели исследования в самых разных районах Ледовитого океана. С этого острова вместе с Валерием Лукиным, Ильей Павловичем Романовым и аквалангистом Геннадием Кадачиговым мы улетали в географическую точку Северного полюса. Кадачигов спускался под лед – впервые в мире на вершине планеты работал аквалангист. Романов замерял высоту торосов. Мы тогда еще не знали, что всего через несколько месяцев предстоит Романову стать начальником научно-оперативной группы во время первого в мире рейса атомохода «Арктика» к Северному полюсу. Да и сам Илья Павлович об этом не знал. Мы вернулись тогда усталые после многочасового полета в свой домик на СП-22, рухнули на нары и, засыпая, Романов сказал:
— Ну вот и еще одна точка. Валера, какая по счету?
Сюда, на СП-22, возвращались после удачной работы. Сюда же возвращались после аварий – иногда уже на других самолетах. Тот, на котором вылетали со станции вчера, лежал где-то на дне океана. Нет более ненадежной и коварной посадочной площадки, чем дрейфующий лед. Это вам скажет любой, кому приходилось летать над Ледовитым океаном. А в «прыгающей» экспедиции посадок на лед не одна, не две, а около двухсот – по нескольку в день.
Однажды участники такой экспедиции собирались сделать последний «прыжок» перед возвращением на станцию. Эта последняя точка была в районе Канадского Арктического архипелага. Как только самолет замер на льдине, раздался оглушительный треск. Машина стала проваливаться. «Выпрыгивай!» – закричал командир. Но такую команду можно было и не давать. У всех «прыгунов» реакция мгновенная. Каждый выскакивал на лед, успев прихватить с собой материалы наблюдений, или неприкосновенный запас продуктов, или аварийную радиостанцию. Самолет медленно погружался в ледяную кашу. Медленно, словно раздумывал: тонуть – не тонуть. Люди знали, что на тысячи километров вокруг лишь льды. И, может быть, не только в ближайшие часы – в ближайшие дни их никто не найдет. Неизвестно, сработает ли аварийная радиостанция, — ее давно не проверяли. Смогут ли они передать свои координаты? Радист подошел к командиру и сказал: «Я в самолет, я успею». Не дожидаясь ответа, он прыгнул в самолет. А все стояли, боясь шелохнуться. Казалось, пошевелись – и самолет камнем уйдет вниз, на дно океана. Вместе с радистом. А радист с мощной бортовой радиостанции передавал на СП-22 их координаты. Сколько самолет продержится на весу? Секунду? Час? Радист выпрыгнул из самолета, и машина тут же ушла под лед. Но он свое дело сделал. Успел. О них знали, их сразу же начнут искать.
— Знаешь, тогда я впервые понял, что и в нашей обыденной жизни люди способны на такие поступки, которые называют подвигом, — сказал Лукин. — Способны рискнуть всем ради других… Потом такие ситуации были не раз. К счастью, всегда обходилось без человеческих жертв, все живыми и невредимыми возвращались домой. Но ситуации такие заставляют как-то по-новому и на свою жизнь взглянуть, и на работу, да и на Арктику.
Однажды весной – это было в 1973 году – во время одного из полетов океанологи Илья Павлович Романов, Валерий Лукин и командир Ли-2 Лев Афанасьевич Вепрев заметили огромный остров-айсберг площадью 10 квадратных километров. А через несколько дней, не зная об их находке, на айсберг наткнулся другой ледовый разведчик – Василий Иванович Шильников. Так что два сообщения прибыли в Арктический и антарктический научно-исследовательский институт почти одновременно.
В Ленинграде находке, конечно, обрадовались. Ведь ледяные острова – большая редкость. Об этих удобных «платформах» для дрейфующих станций можно только мечтать: надежные, прочные, полярники чувствуют себя на них, как на земле. К тому времени только три станции – СП-6, СП-18 и СП-19 – путешествовали на ледяных островах. Остальные – на паковых льдинах. Они в любой момент могут расколоться и в любой момент может понадобиться срочно эвакуировать станцию с небольшого осколка льда, где и «аннушка» с трудом сядет… Как раз к этому времени закончила дрейф станция СП-19. Она слишком близко подошла к проливу Фрама, через который льды попадают в Атлантику и там тают, ее вынуждены были снять. Только СП-21 на обычной непрочной льдине работала в океане.