— Великолепно! — воскликнула Трейси. — Повернись, Лорен. Дай посмотреть на тебя со спины.
Она послушно повернулась.
— Удивительно, как одно и то же платье может быть скромным спереди и вызывающим сзади! — заметила Трейси, разглядывая обнаженную до талии спину Лорен, уже покрытую нежным загаром. — Ладно. Нам, пожалуй, пора.
Проходя мимо балкона, Лорен слышала женские голоса, нестройно сливавшиеся с мужскими, более низкими, и неплохо звучавшим оркестром.
Через пять секунд, едва они переступили порог дома, Трейси окружили гости и Лорен осталась одна. Она оглядела толпу в поисках Ника, но лишь сделав пару шагов, увидела его за бассейном в окружении довольно большого числа людей.
Не сводя с него глаз, Лорен аккуратно обходила гостей, стоявших у нее на пути, официантов, фонари, столики и упорно продвигалась все дальше и дальше. Подойдя к Нику поближе, она обратила внимание, что окружавшие его люди как будто в чем-то его убеждают, а он, склонив голову набок, как будто внимательно их слушает, а сам время от времени обводит взглядом толпу, кого-то разыскивая.
Лорен с радостью подумала, что разыскивает он скорее всего ее. Словно почувствовав ее приближение, Ник поднял голову и их взгляды встретились. Тотчас оборвав разговор, он извинился и, не говоря больше ни слова, пошел ей навстречу.
Когда наконец он вышел из толпы и Лорен представилась возможность увидеть не только его голову, она мысленно ахнула от восторга. Черный, как вороново крыло, смокинг, сшитый мастером своего дела, сидел на Нике как влитой. Белая манишка оттеняла бронзовый цвет его лица. Да и сам он чувствовал себя в вечернем костюме совершенно свободно, как будто никогда не носил ничего другого. Лорен гордилась Ником и даже не подумала скрыть это, когда он наконец встал перед ней.
— Тебе кто-нибудь говорил, какой ты красивый? — спросила она.
Промедлив всего одно мгновение, Ник расплылся в довольной мальчишеской улыбке.
— Что ты подумаешь, если я скажу «нет»?
Лорен рассмеялась.
— Подумаю, что ты хочешь притвориться скромным.
— Так что же мне делать?
— Думаю, тебе надо принять немного смущенный и взволнованный вид.
— Но меня не так-то легко смутить или разволновать.
— В таком случае попытайся смутить меня. Скажи, как я выгляжу.
Стараясь не привлекать внимания других гостей, она исполнила грациозный поворот вокруг своей оси, демонстрируя платье. Сверкая золотом кудрей, она остановилась перед Ником и стала ждать, что он скажет, пока он переводил взгляд с ее пылающих волос на разрумянившееся лицо, сияющие синие глаза, нежные пухлые губы, а потом на гордую шею и великолепную фигуру.
— Ну же? Что ты думаешь?
Ник поднял серые глаза, но ничего не ответил и опять молча оглядел ее с головы до ног. Лорен пришлось долго ждать.
— Думаю, платье тебе как раз впору, — наконец хрипло проговорил он.
— Никогда никому не говори, — рассмеялась Лорен, — что ты умеешь льстить, потому что ты не умеешь этого делать.
— Да? — насмешливо переспросил он, глядя ей прямо в глаза. — В таком случае я скажу тебе, что думаю. А думаю я, что ты на редкость красивая женщина. Но этого мало. Ты владеешь удивительным даром выглядеть весьма соблазнительной женщиной и юным ангелом в одно и то же время. И мне чертовски обидно, что придется еще несколько часов проболтаться тут среди всей этой толпы, потому что стоит мне посмотреть на тебя, как я сразу же чувствую себя неловко… потому что представляю… каково будет обнимать тебя ночью.
Лорен покраснела. Ангелом она, конечно, не была, поэтому до нее сразу же дошел смысл сказанных им слов. Он чувствует себя неловко. Лорен отвела взгляд от его смеющихся серых глаз и посмотрела на гостей, на яхты, похожие на зажженные рождественские елки… Она готова была смотреть на что угодно, только не на сильного, высокого, красивого Ника. Зачем же он так прямолинеен? Может быть, подозревает, что она еще ни с кем не спала и нарочно пугает ее? А он не испугается, что она еще девушка?
Судя по его виду и его словам, вряд ли в сексе есть что-то, чего он не знает. Лорен ни секунды не сомневалась, что в отношении женщин Ник не сохранил ни капли наивности или робости. И все-таки Лорен почему-то чувствовала, что ему не захочется «совращать» девственницу. Правда, девственница как раз хотела быть совращенной, но не так быстро и не с такой легкостью. Ей бы хотелось, чтобы он немножко потерпел и помучился, пока не почувствовал бы, что любит ее. Ей бы очень этого хотелось, но она боялась, что не сумеет устоять.