С кем же он был в Швейцарии три года назад? Ник глубоко задумался, пытаясь вспомнить…
— Ник, — окликнул его Джек Коллинз, — можно начинать?
— Да, — коротко ответил он, отворачиваясь к окну.
Сколько же еще потребуется времени, чтобы забыть, как Лорен валялась у него в ногах и, плача, молила выслушать ее? Что она говорила? Она просила, чтобы он не поступал так жестоко с ними обоими, и, рыдая, уверяла его в своей любви.
Ник как ни в чем не бывало вертел в пальцах золотую авторучку, чувствуя на себе злой взгляд Тони и зная, что он ждет любой возможности, чтобы встать на защиту Лорен.
На защиту Лорен… Ник мысленно усмехнулся. Тоже мне защита! Только потому, что Лорен итальянка, Тони принял ее сторону. Только потому, что Лорен очень красива, Тони закрывает глаза на ее предательство. Ник не винил Тони, потому что сам был так же слеп и так же глуп. Лорен завладела его сердцем, может быть, околдовала его, лишив возможности трезво мыслить. С самого начала он не задумываясь предался ей, охваченный неодолимой страстью…
— Я понимаю, — говорил Джек Коллинз, — что вам всем сейчас неприятно вспоминать дело, связанное с Лорен Дэннер, однако пять человек, присутствующих здесь, знают друг друга много лет и у нас нет причин скрывать что-либо друг от друга. Я прав?
Ему никто не ответил, и Джек Коллинз тяжело вздохнул.
— Ладно. Мне тоже дьявольски тяжело о ней говорить. Расследование должен был проводить я, во всяком случае, я отвечаю за него и должен признать, что проведено оно было на редкость неумело. Молодой человек, который замещал меня, пока я был в больнице, слишком неопытен и слишком честолюбив, если не сказать хуже. Не будь я в больнице, у меня была бы возможность присмотреть за ним… Итак, по существу, — продолжал он. — Признаю, что не могу полностью исключить вину этой женщины… по крайней мере пока. Я уже говорил с каждым из вас в отдельности, а теперь, сведя всех вместе, рассчитываю снять противоречия, которые не дают мне покоя. Возможно, в руках каждого из нас часть ребуса, и мы сумеем сложить все части вместе, чтобы получить разгадку. Тони, прошу тебя, пока я буду разговаривать с Ником, Джимом и Мэри, помолчи, пожалуйста. Твое слово будет последним.
Тони прищурился от нетерпения, однако закрыл рот и сел на зеленую софу.
— Итак, — сказал Джек, обращаясь к Нику, Джиму и Мэри, — вы трое заявили, что верите, будто Лорен Дэннер хотела получить здесь работу, так как собиралась шпионить для Филиппа Уитворта. И вы все трое утверждаете, что она высоко образованна, прекрасно владеет машинописью и стенографией. Я прав?
Мэри и Джим ответили «да», а Ник лишь коротко кивнул.
— Тогда у меня к вам вопрос. Почему образованная, опытная секретарша проваливает все тесты и заявляет, что никогда не училась в университете, хотя на самом деле она получила степень магистра, что говорит о ее незаурядных музыкальных способностях? — Джек обвел взглядом присутствующих, но все молчали. — Почему образованная женщина, ищущая работу, на которой она может шпионить, совершает самую большую глупость, какая только может прийти в голову? Почему она пишет в анкете, что желает занять должность президента и начальника отдела кадров?
Джек вспомнил, что сам был в таком же смятении, как и сидящие сейчас перед ним люди.
— Ответ прост. Она не желала, чтобы ее приняли на работу. Очевидно, что она сделала все возможное, чтобы не получить место секретаря. Вы согласны?
Ему снова никто не ответил, и он вздохнул.
— Насколько я понимаю, Лорен Дэннер после этого идиотского собеседования встретила Ника, который в тот же вечер посодействовал ее приему на работу. На другой день Джим говорил с ней, и, отказавшись от своего прежнего решения, мисс Дэннер вдруг изменила свои планы и с радостью приняла предложение Джима. Правильно?
Джим откинулся на спинку софы.
— Я уже говорил тебе и Нику, что сказала мне Лорен. Она сказала, что в тот же вечер встретила Ника и приняла мое предложение, потому что захотела работать рядом с ним. Еще она сказала, будто думала, что Ник простой инженер, работающий в «Глобалиндастриз».
— И ты ей поверил? — спросил Джек.
— А почему бы и нет? — с раздражением ответил Джим. — Я видел, как она рыдала, когда обнаружила, кто он на самом деле. Да-да. Я был тем идиотом, который поверил, что Уитворт всего-навсего ее дальний родственник, и хотя он просил ее шпионить за нами, она ни за что не будет этого делать.
— Это правда, — подтвердил Джек с печальной усмешкой, скривившей его губы. — Уитворт действительно ее родственник. Я проверил. Согласно родословной Уитвортов, как стало известно тринадцать лет назад и записано в специальной книге, выдуманной нашими высокопоставленными снобами, Дэннеры — седьмая вода на киселе Уитвортам.