— Спусти штаны. Нужно продезинфицировать рану.
Головокружение мгновенно прошло. Эми рассмеялась. Мэтт поднял глаза от аптечки.
— О черт, нет! — выдохнула она.
Единственным источником освещения был фонарик, так что Эми не видела выражения лица Мэтта, но без труда поняла, как он удивлен. Вероятно, услышав подобный приказ, женщины буквально вывертывались из одежды, чтобы поскорее оказаться перед ним голыми.
— Через мой труп, — повторила она.
Эми скорее почувствовала, чем увидела его улыбку.
— Мне часто приходится оказывать первую помощь, — спокойно, рассудительно объяснил Мэтт, отчего ей ужасно захотелось его разозлить.
Жаль, что она давно уже бросила это занятие.
— Дай мне аптечку и уходи.
— Нужно обработать порез.
В дружелюбном тоне определенно звучали стальные нотки. И все же… нет, это глупости… но все же это самый сексуальный голос, который она когда‑либо слышала.
Эми нечасто разбирало любопытство узнать о людях больше, но на этот раз она не сдержалась.
— Каким образом ты оказался здесь, в глуши, спасая глупую девчонку?
Мэтт тихо рассмеялся, и ей стало немного теплее.
— Всегда любил свежий воздух. Впервые провел ночь под небом в двенадцать лет.
— Сбежал из дому?
— Нет. Старший брат взял меня в поход. И запретил куда‑то отходить без него, даже если нужно отлить. Ну а я подумал: хрен тебе!
Улыбка в его голосе была заразительной, и Эми немного расслабилась.
— Что же случилось?
— Проснулся среди ночи по нужде. Тогда я был слишком крутым, чтобы разбудить брата…
Мэтт красноречиво помолчал, и Эми подбодрила его:
— Ну а потом?
— Выбрался из палатки и пошел искать дерево, но наткнулся на колючие кусты и весь исцарапался. Едва не обмочился, пока удалось выпутаться! А брат чуть меня не убил! Злой был! Я велел ему остыть, заверил, что все в порядке. И наутро все так и было, но к полудню у меня поднялась температура. До сорока. Мать раздела меня, чтобы обтереть холодной водой, и обнаружила весьма неприятную рану на руке, куда попала инфекция.
Эми подумала, что голос у него просто волшебный. Низкий, чуть хрипловатый. Слушать его — все равно что сказку. Никаких сожалений о прошлом, явная привязанность к матери и брату… а вот Эми никогда не испытывала теплых чувств к родным.
— А кроме того, я наткнулся на сумах. Ожоги были по всему телу.
— О Боже! — ахнула она и села так поспешно, что ударилась головой о его подбородок.
— Думаешь, у меня тоже…
— Нет.
Он снова уложил ее и потер подбородок.
— Но у тебя порез, который может воспалиться, если его не очистить.
— К утру?
— К середине дня.
Эми смотрела на Мэтта, выискивая признаки подвоха. Если он решится на что‑то подлое, ему не жить. Но он выглядел бесстрастным и холодным, как скала.
До сих пор в ее жизни не было такого, чтобы парень хотел стянуть с нее штаны по причине, не относящейся к сексу.
Может, царапина уже воспалилась и она сошла с ума? Единственное объяснение того, почему в ней намертво засела крошечная заноза разочарования. В таком случае остаться без трусов — наименьшая из ее проблем.
Эми, вздохнув, расстегнула джинсы и в панике сжалась. Какое белье на ней сегодня? И что она надеялась увидеть: старомодные бабушкины панталоны или нечто сексуальное? Лучше панталоны… или… нет! Нечто сексуальное! Нет?! Господи, она совершенно спятила!
Спустить до колен тесные, как вторая кожа, джинсы — задача нелегкая, а зрелище — непривлекательное. Эми также остро ощущала присутствие Мэтта. Да, на бедре оказался огромный порез, идущий до спины. Он чертовски болел, но Эми почти не замечала этого из‑за огромного облегчения по поводу того, что на ней не бабушкины панталоны, а тонкие голубые миниатюрные трусики, купленные на распродаже по три штуки в пачке. Вот это и плохо! Все равно что ничего не носить! Хуже всего, что через всю попку шла надпись «Награбленное добро». К счастью, надпись Мэтт не видел.
Последовала минута полного молчания.
Еще одна.
И еще одна.
Наконец Эми подняла глаза. Мэтт застыл, уперев кулаки в бедра, прищуренные глаза казались почти черными.
— Мэтт!
— Что?
— Ты в порядке?
— Работаю над этим.
Голос звучал необычайно сдавленно.
— Вроде бы ты сказал, что часто оказывал первую помощь.
— Да. Но не той, к которой меня безумно влечет.
Слова дали толчок определенным реакциям в теле Эми, которых лучше не испытывать в смешанной компании.
— Это всего лишь трусики, — прошептала она наконец.
— Потрясающие трусики, — согласился Мэтт. — Но дело не в них, Эми. Дело в тебе.