Марк с открытым ртом наблюдал за тем, как это тяжёлое с виду животное медленно расправило плотно прижатые к спине кожистые крылья, до этого совершенно незаметные, и, сделав несколько мощных взмахов, зависло где‑то в метре от земли.
— Пушкин, вниз!
Зверь послушно сложил крылья и по — собачьи свесил набок длинный фиолетовый язык.
— Змеюн… Это потрясающе!! Ты молодец!
— А то! — не стал спорить кот. — Ну что, не медли, садись на него. Долетишь до леса, там повернёте налево…
— Погоди, ты разве не со мной? Поместимся!
— Ээ… нет, я останусь пока тут. Надо развлекать Ксанну, в качестве компенсации, да и вообще… Короче, укачивает меня. Сильно.
— Тогда понятно. Ладно, вы тогда ждите нас здесь, мы с Весей скоро вернёмся!
— Ты про меня‑то не забудь! — забеспокоился плащ. — Я тоже могу пригодиться. И в ногах запутаться, и рукавом в глаз тыкнуть…
— И Весю завернуть, — проворчал Марк. — Ладно, хрен с тобой, поехали!
Он быстро напялил плащ, сунул за пояс джинсов подаренный в Разломе кинжал (на всякий случай) и, подпрыгнув, без помощи Пушкина залез к нему на спину. Вот где пригодилась конная секция!
— За что держаться‑то?
— За уши. Да не бойся, все так делают! Балаболы очень чуткие животные, если он вдруг почувствует, что ты начинаешь падать — подхватит и удержит. Команды отдавай простые, он всё поймёт. Так, и координаты…
Пару минут спустя Марк глубоко вздохнул, вытер о джинсы вспотевшие ладони и крепко ухватил балабола за уши.
— Народ, от винта! Пушкин, вверх!
…Веся пришла в себя от того, что её щеки коснулось что‑то мокрое. Приоткрыв глаза, девушка обнаружила, что лежит на траве, плотно замотанная в какую‑то тяжёлую ткань. Над головой раскидистое дерево, дальше ещё одно, и ещё. Лес. Солнечные лучи едва касаются тёмных верхушек — значит, рассвет наступил совсем недавно. Что она здесь делает?
На лицо упала густая тень, и в следующую секунду Веся испуганно вскрикнула: до щеки снова дотронулось что‑то мокрое, липкое. Противное…
— Тихо — тихо… Очнулась? Хорошая…
Брян погладил её по голове и застенчиво улыбнулся.
— Я не умею целоваться. Научишь?
Веся в ужасе вытаращила глаза, поняв, что только что касалось её лица. И — окончательно всё вспомнила. Как проснулась от неожиданного шороха совсем рядом, как Брян без лишних слов прижал её к кровати и попытался завернуть в покрывало, как получил ногой по лицу… Он всё старался зажать ей рот, но, прежде, чем это удалось, Веся успела позвать на помощь. А в ответ — тишина… Позже Брян похвастался, что ещё в аптеке стащил сонной травы и подсунул Марку, чья комната была от неё ближе всех. С другой стороны — кто‑то из эльфов, а они никогда не станут влезать в чужие склоки. Брян долго гонял девушку по комнате, впотьмах налетая на мебель и не давая ей приблизиться к двери. Потом она споткнулась сама, и он смог её спеленать. Насильно влил остатки сонного отвара, чтоб не брыкалась… И вот уже Болотный остался позади. А впереди — что?
Веся осознала, как плохи её дела. Ночью никто ничего не видел, а утром все решат, что она ещё спит, и спохватятся далеко не сразу. Пока всё поймут, пока попытаются узнать, где её искать. И вообще — захотят ли? Или посочувствуют да и пойдут себе дальше в Аржев…
Как Веся ни старалась сдержать слёзы, они всё равно текли и текли по лицу, а ненавистный циклоп тут же слизывал их своим толстым языком и, похоже, ловил кайф. О, её сейчас стошнит…
Брян намочил водой чистую тряпочку и аккуратно вытер девушке лицо.
— Ну вот, ты успокоилась, я отдохнул. Пойдём дальше!
Он без труда взгромоздил «свёрток» на плечи и бодро зашагал по едва заметной тропинке.
— Мама будет очень рада. Она тебе понравится! Ты ей тоже. Ты красивая и умная. Наши дети будут такими же. И неважно, сколько у них будет глаз, ведь правда?
Веся понимала, что кричать о помощи или пытаться вразумить Бряна — дело безнадёжное, и молчала. И думала, думала…
— Далеко ещё до твоей деревни?
— Не, скоро придём! Видишь, земля стала более топкая? Наше болото совсем рядом. А сразу за ним — деревня.
— Понятно… Слушай! Ты не мог бы меня ненадолго спустить воон за те кочки?
— Зачем это? — насторожился циклоп.
— Зачем — зачем… Вообще‑то неприлично задавать такие вопросы. В туалет хочу! И растряс ты меня, я уже, наверное, вся зелёная, под цвет болота… Начнёшь с мамой знакомить — а меня стошнит. Разве хорошо?
— Ну… нет. Ладно, давай остановимся. Тебя куда отнести?
— Туда!.. Нет, лучше вон за те кусты! И покрывало сними!