— Селена… — выдохнул Дэрон и его губы мимолетно коснулись моего виска.
От тут же отстранился, а я осталась стоять на месте, ошарашенно глядя на него. Что это было? Почему он… Когда я открыла рот, чтобы спросить его, Дэрон резко наклонился, сгреб в мешок не пересчитывая большую кучу золотых монет и крепко связав, поднял его.
— Надо возвращаться на поверхность, — произносит он, прежде чем отворачивается от меня и идет к выходу, — мы уже слишком долго здесь задержались.
Я стою на месте, не понимая почему же его поступок меня разочаровал. Я хотела, чтобы он меня поцеловал? Но ведь у меня к нему нет чувств… нет ведь? Почему-то больше я в этом, совсем не уверена.
Не зная, что делать со всеми моими переживаниями, я решаю отложить их на потом. Снимаю из кольца возле двери факел и бегу за Дэроном. Когда мы покинем это место и отдадим деньги Святой, я обязательно поговорю с ним. Просто сделаю это чуточку позже, не прямо сейчас.
Выбраться из подземелья удается быстрее, чем я думала. Дэрон нашел какой-то новый разлом и подхватив меня вытащил на поверхность. Было неловко вновь оказаться в его объятиях, но кое-что я поняла точно. Дэрон вызывает во мне очень противоречивые чувства и это меня чуточку пугает. Ведь если он не поцеловал меня, то наверное не испытывает ко мне ничего?
21.2 Вышло неловко
Я стояла в казначейной комнате и ждала пока престарелый монах пересчитает золотые монеты, которые Дэрон высыпал ему на стол. Он постоянно сбивался в подсчетах и начинал заново это немного раздражало.
А еще я внезапно почувствовала сильный укол совести. Я ведь плачу храму его же собственными деньгами. Это не совсем правильно, но по сути я ведь возвращаю храму его потерянные деньги. Ох надеюсь Арва меня не накажет за это.
— Леди Селена! — двери казначейской распахнулись и на пороге появилась улыбающаяся и свежая Святая. В отличии от меня побывавшей в подземелье, грязной и сильно помятой, она выглядит так словно искупалась в чане со святой водой. Её кипельно-белая одежда идеально выглажена, так же как и вуаль покрывающая волосы. Она подходит ко мне и замечай мой растрепанный вид. — Вы вернулись! Что с вами произошло?
— Долгая история, — я отмахиваюсь. Не стану же я рассказывать ей о том, что забралась в заброшенный храм и стащила оттуда кучу золота.
— Понятно, — Святая легонько кивает, продолжая улыбаться. А затем переводит взгляд на монаха, который вновь сбился в подсчетах. — Вижу вы внесли деньги.
— Да, пришлось повозиться, сумма ведь очень крупная, — отвечаю, глядя, как Алессия подходит к столу с деньгами и смотрит на ровные кучки золотых монет.
— На самом деле называя такую сумму я надеялась, что вы отступите и вернетесь обратно в столицу, — вдруг признается Алессия, виновато улыбаясь. Я негодующе смотрю на нее. Из-за ее запроса мне пришлось столько всего пережить, а она стоит тут чистая и улыбающаяся и говорит, что таким образом хотела от меня избавиться. — Вы злитесь…
— Немного, — поджав губы, хмурюсь. Хотела бы я сейчас ей все высказать, но мне все еще нужна помощь Святой, поэтому мне приходится проглотить свое негодование. — Ваш казначей наверное и до утра все не успеет досчитать.
— Кадди, — Алессия обращается к монаху, он поднимает голову и смотрит на Святую затуманенными глазами, — можете пойти отдохнуть. Я здесь сама закончу и зарегистрирую подношение.
— Хорошо Святая, — монах поклонившись уходит из помещения. В казначейской мы остаемся втроем. Алессия, я и Дэрон, который предпочел отойти от нас подальше и не собирается встревать в мой разговор со Святой.
Не пересчитывая монеты, Алессия смахивает их в сундучок и закрывает крышку, в книгу записей она вносит мое имя и указывает сумму взноса. А потом продолжая улыбаться, спрашивает меня.
— Так что мне нужно сделать?
— Вы поедете в столицу? — я-то думала, что мне придется ее уговаривать, раз уж она не хотела мне помогать.
— Конечно, ведь вы внесли пожертвование, — отвечает она, — я не могу отказать тому, кто помогает храму Арвы.
Алессия смиренно склоняет голову, но в голубых глазах я замечаю лукавый блеск. Что-то мне подсказывает, что она совсем не заинтересована мне помогать, но и обещание нарушить не может. Если бы она не была главной героиней, я бы сразу развернулась и уехала обратно в столицу. Однако пока что Алессия мне нужна и я любым способом заставлю ее разыскать Кардейна.
— Отправляйтесь в столичный особняк герцога Кардейна, — я отдаю приказ Святой. И пусть судя по хмурому взгляду ей это не нравится, она ведь не может отказаться. — Я верю, что только у вас получится найти Его Сиятельство.
— Вы так уверены в том, что я смогу найти герцога, — Святая задумчиво обходит стол и поравнявшись со мной, останавливается, — словно знаете это наперед. Любопытно…
Она внимательно разглядывает меня. Хорошо, что она не может читать мои мысли, иначе узнала бы много чего интересного. Поэтому я скрываю свои эмоции за радушной улыбкой.
— Что еще может справится с тьмой, как не свет дарованный Святой богиней Арвой?
— Все еще утверждаете, что маркиза использует темные силы?
— Да, — я киваю.
— Знаете, — она устало вздохнула, — когда вы покинули храм, я навела справки о семье маркизы и о ней самой. К сожалению я не смогла многое узнать, все-таки до столицы отсюда далеко, но из того что мне стало известно — леди Эвреника милая и общительная девушка. Она посещает храм, участвует в благотворительных приемах и не замечена в каких-либо скандалах. А вы говорите она сущее зло.
Святая сомневается в моих словах.
— Я бы хотела быть не права… и понимаю ваши сомнения, — я пожимаю плечами. — Но ведь ничего страшного не случится, если вы просто проверите и докажите мою неправоту?
Настало время для великолепной актерской игры.
— Эвреника моя дорогая подруга, — я печально опустила голову, — мы дружим очень много лет. И обвинять ее… Я не хочу, не хочу ее обидеть и сделать больно. Поэтому я обратилась именно к вам, а не в жандармерию. Ведь только мы можете доказать ее невиновнось.
Я сглатываю и делаю вид будто вытираю подступающие к глазам слезы. Не думаю, что Святая мне поверила. Но это и не требуется, просто пусть поедет и сама все увидит. Обладая чистой святой силой, только она может почувствовать зло в Эвренике. А когда это случится, у Алессии не останется выбора кроме как остановить ее. Ведь обязанность Святой в том, чтобы защищать всех от темных сил.
— Я поеду в столицу и встречусь с леди Эвреникой, — соглашается Алессия. — Успокою вас. Но искать герцога… этим все же пусть занимается жандармерия.
— Хорошо, — я протягиваю ей руку, — так тоже пойдет.
Мы обмениваемся рукопожатиями и я удивляюсь тому какая ладонь Алессии маленькая и шершавая. Точно, ведь даже не смотря на то что она еще в юном возрасте стала Святой, это не избавило ее от тяжелой работы, которую необходимо выполнять в храме.
Думаю я и Алессия в некотором смысле даже похожи. Она выросла в бедности и знает цену деньгам. Понимает что только они помогают храму и всем его жителям держаться на плаву.
— Мне нужно пойти к Матушке-настоятельнице и сообщить о том, что меня вызывают в столицу, — говорит Алессия после нашего рукопожатия. — Думаю утром, я смогу отправиться в дорогу.
— Отлично! — я чувствую некоторое торжество. Святая отправится в столицу. Дело сделано.
— Надеюсь мы встретимся там? — спрашивает она. Я удивленно смотрю на девушку, которая с любопытством разглядывает меня. Зачем ей видеться со мной в столице?
— Я не знаю… возможно.
— Правда? — Алессия широко улыбается. — Я бы очень хотела еще раз с вами увидеться.
22 Злодейка
Быть великолепной Эвреникой Ласферанта не простая задача. Я всегда во всем лучше других. Всегда на первом месте. Всегда красивее. Всегда…
Я смотрю на окровавленного мужчину, лежащего у моих ног. Для него я не самая прекрасная. И не самая лучшая. Он не думает обо мне как о той, что предназначена ему судьбой. Его пренебрежение сводит меня с ума с первого дня нашей встречи. А ведь я… именно та, что может сделать его счастливой. Не то что эта глупая деревенщина Селена Брукхайм. Почему он этого не понимает? Почему отказывается видеть очевидное? Я пытаюсь ему донести это, но он все время отказывается и мне приходится делать ему больно.