И, пожалуй, я рада, действительно рада! Я так долго шла к тому, чтобы стать вампиром и, наконец, завтра все случится.
Утром я умру и стану собой.
***
Стрелки часов бежали и бежали, оставляя позади все больше времени, но нашей героине отныне не стоило беспокоиться о такой ерунде.
Молодая девушка долго сидела около окна и с улыбкой думала о том, что ждет ее в будущем.
А за окном солнце одерживало верх в неизменной борьбе дня и ночи…
========== 16 ==========
***
— Заходи, — негромко ответила я, оторвавшись от своих мыслей.
— Белла, ты готова? — с волнением в голосе спросила Розали, едва переступив порог моей комнаты.
— Уже? — удивилась я. Ах, да, светло…
— Белла… — взволновано прошептала подруга.
— Не волнуйся, Розали, я готова. И я счастлива, — уверенно ответила я, глядя на расстроенную сестренку.
Розали чуть повеселела, хотя и не настолько, чтобы ее улыбка выглядела искренней.
— У меня есть пять минут?
— Да, конечно, — ответила она.
Я молча кивнула и, захватив брюки и блузку, отправилась в ванную.
Спустя некоторое время я привела себя в порядок, и мы молча вышли из комнаты. Розали вела меня к месту обращения. Я раньше никогда не задумывалась о том, как, с технической стороны, это произойдет…
— Идем, — позвала меня сестра, открывая одну из дверей.
Вот и все, Белла Свон, вот и все…
Я сделала пару шагов, Розали захлопнула дверь с этой стороны. Я даже не успела осмотреться.
— Прости, — тихо шепнул кто-то сбоку, и все мое тело загорелось огнем…
«Марк», — догадалась я.
А по характерной боли, все набирающей обороты, я знала, что процесс уже пошел. Пути назад больше не было. Если бы не боль, я бы улыбалась…
Марк был прав, абсолютно прав, а вот я ошибалась раньше. Мне казалось, что после укуса Джеймса, я знаю чего ожидать. Но я и представить себе не могла, что будет так больно, так адски больно! То, что я чувствовала сейчас, было в сотни раз сильнее, ярче, острее. Даже тот миг боли, которая пронзила меня после расставания с Эдвардом, был словно далеким глухим воспоминанием, неприятным, конечно, но вовсе не болезненным.
Теперь я поняла, почему люди могут сильно измениться после обращения. Ну, а как же еще, если со всеми внутренностями выгорает и тот человек, что был в тебе раньше? Кажется, горела душа, не только тело. И душа менялась.
Тело становилось все крепче и сильнее, отрастали по-прежнему чуть волнистые волосы и нестерпимо свербело в сердце. Мне хотелось разбить грудную клетку и почесать его или сжать так, чтобы оно разрушилось и больше не болело. Это убило бы меня в ту же секунду, я знаю, но сил терпеть больше не было.
Боль только набирала обороты, и я поняла, что больше не могу сдерживаться. Я закричала. Мне было наплевать, как я выгляжу со стороны и что обо мне подумает Марк, плевать, что я сотни раз клялась себе, что выдержу… Нет, этот ад выдержать нельзя.
Но самое страшное было в том, что обращение только началось. В комнате было окно, маленькое и почти под потолком, но по тому, как светило солнце, я поняла, что не прошло и дня… Вечер еще не наступил…
Ад ждал меня впереди…
К концу первых суток обращения, на рассвете, я могла только еле слышно стонать от боли, потому что сил и возможности кричать не было. Голос был сорван, и я мечтала забыться хоть на минуту. Иногда мне казалось, что, вот-вот, сознание ускользнет, и я погружусь во тьму. Это было именно тем, чего я так хотела, но ничего не происходило, и каждый раз я вновь и вновь приходила в себя…
Я уже ненавидела весь мир, вампиров, Калленов, так неудачно переехавших в Форкс, и саму себя. За что? Да за все: за то, что не бежала от них со скоростью света, за то, что позволила себе полюбить придурка-Эдварда, за то, что полетела вслед за ним в Вольтерру, за то, что решила стать вампиром.
О, Боже, как же это больно!
«Дай мне умереть, просто умереть, раствориться, забыться, пусть меня просто не станет», — попросила я мысленно. — «Мне безразлично уже всё. Какая вечная жизнь? Ты смеешься? Она не стоит этого… Не стоит. Пожалуйста, пожалуйста… Верни меня туда, в пустоту, в небытие… Господи, я не рассчитываю на рай, раз решилась на такое безумство, но только куда-нибудь, пожалуйста, куда-нибудь, подальше отсюда… Я больше не могу… Может, это и есть ад? Я умерла и попала в ад. Карлайл в чем-то был прав… Но неужели в аду хуже… Господи, клянусь, если я все-таки выживу, я сдержусь, я никогда не убью человека…. никогда…», — я причитала и молилась в своей голове, повторяла одно и то же без конца, надеясь найти избавление, спасение.
Я жаждала чужой милости. Но ее не было. И все повторялось заново.
Я стонала от боли, чувствуя, как под кожей происходит какое-то движение, копошение, будто внутри меня ползали черви. Это было отвратительно…
Болело всё: кости будто ломали и сращивали заново очень быстро. В мозгу бушевал огонь, он выжигал все мысли, все чувства, которые я когда-то пережила.
Я слышала шум, скрежет и шум. Мне казалось, он шел со стороны, но при его приближении я поняла, что он был во мне, внутри меня, просто становился сильнее, нарастал и поглощал всю меня… Все быстрее и быстрее.
Солнце вновь сменило положение, и я поняла, что наступила ночь. Хотя глаза мои были, кажется, временами открыты, я не видела перед собой ничего. Я могла различать только свет или его отсутствие. Я не видела ни Розали, ни Марка, хотя понимала, что они рядом.
Половина пути была пройдена. Неужели дальше будет еще больнее? Неужели вообще может быть больнее? Нет! Нет! Только не это. Я не выдержу… Я не смогу. Я всегда была слабой, всегда… Я не могла отказать людям, не могла поставить их на место и ответить на откровенное хамство, не могла заткнуть тех, кто нагло указывал мне, что делать, и как себя вести. Я всегда была слабой, никакой… Я не могу, не могу, не выдержу…
И вновь рассвет, а боль все увеличивается и шум внутри все нарастает. Я больше не дергалась и не произносила ни звука… Или мне только так казалось. Я просто устала бороться, у меня больше не было на это сил. Кто-то невидимый и страшный схватил мое сердце раскаленными щипцами, и не собирался останавливать эту пытку. Это был конец. Я знала, что не выдержу, я умру…
Я горела, но ничто не в силах было остановить эту боль… Ничто. Я умирала… Как в кино передо мной одним мгновением пронеслась вся моя жизнь. Так быстро, словно я не сгорала от вампирского яда, а летела в пропасть, и оставался только миг до столкновения с землей. Детство, Рене, школа, переезд, Чарли, школа, Каллены, боль, Каллены, боль, Роуз, Джас, Вольтури, Марк… Марк… Да, за своей болью я и забыла о нем, забыла о нашей любви…
Осталось меньше суток… А я не умерла, я все еще была живой. Еще чуть-чуть, и я стану вампиром. Еще капля! Нет, теперь я больше не хотела умереть, я хотела дойти до конца и принять эту новую жизнь, измениться, стать новой. Я стояла в шаге от моей мечты, стоило только протянуть руку. Да, больно, было ужасно больно, но я знала теперь, что смогу, смогу…
Лишь пара часов, совсем немного. И я почувствовала, что адская боль начала потихоньку спадать. Неужели это происходило со мной? Неужели может быть так, что мне вдруг станет лучше, что боль совсем пройдет и ее больше не будет… Какие чудеса! Я уже и перестала верить в это, но тот факт, что боль потихоньку отступала, что дышалось уже легче, что я начинала чувствовать и слышать… Это вселяло надежду! Веру! Я умоляла себя потерпеть еще миг. Ведь за ним меня ждала жизнь. Долгая, счастливая…
Оставался последний рывок, который отнес меня в вечность…
***
Не успели мы с Беллой зайти, как Марк сразу же укусил ее. Наверное, так даже лучше. Все равно никогда нельзя быть готовой к тому, что тебя укусит вампир, даже если ты ждала этого почти год, и это вампир, которого ты любишь.
Марк поймал сестренку, когда та стала заваливаться на пол от боли. С каждой минутой ей становилось хуже. И я понимала, что это — моя вина. Вина всех Калленов.
Не так давно я спасла Беллу, но потом я же и привезла ее в Вольтерру. Я уже понимаю, что девочка сама хотела обращения, у меня больше нет предубеждений по отношению к вампирам, но мне так больно смотреть, как она страдает.