[Вигир: Правило трёх троп?]
[Ияков: Да. Тропы прокладываются людьми, когда они часто по ним ходят. А куда может часто ходить обычный работяга? На работу, в кабак и на выход.]
[Вигир: И что с того?]
[Ияков: Выход за нами. Работа здесь повсюду разбросана. Значит, все тропы от домов ведут к кабаку.]
[Вигир: Ради интереса я, конечно, проверю твою теорию, но это звучит настолько притянутым за уши, насколько это вообще возможно.]
[Ияков: Уж что-что, а правило трёх троп из моей бошки не выбьешь и не выкуришь – сколько раз оно мне в жизни помогало, столько же ещё и поможет – уверяю тебя.]
[Вигир: Кхм…]
Вигир устремил свой утомлённый от зноя взгляд вдоль троп. Делать всё равно было нечего, да и ему хотелось побыстрее попасть хоть в какую-ту прохладу.
[Вигир: Ну ладно… Пошли…]
***
[Ияков: Я же говорил.]
[Вигир: Не могу поверить, что ты оказался прав.]
Ияков уже не слушал Вигира. Он тут же ринулся внутрь высокого каменного зданьица с бревенчато-кирпичным фундаментом, кедровой дверью и целыми окнами (хоть и сделанными из пузырей).
[Вигир: …]
Все тропы, и правда, вели прямиком сюда. Причём никто здесь не церемонился и шёл напрямик от дома до очередной попойки, так что от кабака тянулся чуть ли не целый десяток дорожек.
[Вигир: Эхх…]
Вигир Фаль очень не любил подобные заведения да и нахождение в дурном и, в особенности, поддатом обществе, но делать было нечего. К тому же, его уже давно мучала жажда, так что пара монет, завалявшиеся в кармане, обещали пуститься в расход.
[Вигир: …]
Внутри было не то, чтобы грязно и шумно, но псилактика всё равно крайне смутил кабак. В основном, конечно, из-за того, что он, по сути, и не был кабаком, а, скорее, просто местом для распития алкоголя что ли…
[Вигир: …]
Когда Ияков говорил, что данное заведение построили первым, он был как никогда прав. Здешние работяги, судя по всему, настолько торопились, что мебели внутри тупо не было: вместо столиков стояли громоздкие кубы сложенных досок, через пустые окна оголтело вваливалась знойная пыль, а на стойке, которая раньше была верстаком (это можно было легко понять по оставшимся на ней распилам и зарубинам), громоздились серые глиняные кружки, слепленные, видимо, из здешнего строительного цемента.
Причём это было ещё более удивительно, учитывая то, что кабаку было уже полтора месяца, и никто так и не удосужился его хоть каплю обустроить изнутри.
[Вигир: …]
Впрочем, это ни капли не мешало целой своре барахтающихся из угла в угол (стулья здесь были до ужаса неудобными то из-за опилок, то из-за холода булыжника) мужиков с пьяными и не очень рожами. Были здесь, конечно, и девушки, но они были уж до крайности страшные (скорее всего, не без влияния местного пойла), что однако уберегало это заведение от различного рода непотребств (хотя кто-то и умудрялся взять иную кривозубую мадам в медленный пошатывающийся танец).
[Вигир: …]
[Ияков: Ну чё ты там стоишь, иди сюда.]
Парень в синем козырьке уже успел опереться на стойку, нагло засунув одну руку в карман, а другую вывалив перед собой. Уж он-то определённо чувствовал себя в своей тарелке.
Напротив него стоял полноватый лысый мужичок с пухлыми, будто обветрившимися губами и грубой щетиной под носом и на подбородке, образующей сероватое колечко вокруг его рта.
[???: Чего пить будете? Медовуха, сидр, кедряха, водка, кровогон…]
[Ияков: Кровогон? Это чё такое?]
[???: Вы сначала берите, а потом уже расскажу.]
Мужчине было где-то лет сорок, и он, слегка щурясь, говорил крайне грубо и резко. Наверняка, он знал всех жителей этих строительных трущоб, так что и отношение к Вигиру с Ияковом у него было, как к чужакам.
[Ияков: Вигир, у тебя есть собой, чем заплатить?]
Однако Ияков то ли не понимал этого, то ли просто не обращал внимания, потому как выражение его лица было самым, что ни на есть, спокойным. Судя по всему, одна только перспектива выпить настолько затуманила его разум, что он напрочь забыл о своём высоком самомнении.
[Вигир: Да… Да есть… Сколько с меня?]
[???: Два кровогона?]
[Вигир: Да, да, пожалуйста.]
[???: 6 монет.]
[Вигир: А, да, сейчас…]
Вигир Фаль вёл себя, как ребёнок, из-за всей этой разгульно-беспорядочной обстановки. Создавалось отношение, что он в первый раз в своей жизни покупал алкоголь.
Впрочем, псилактик и раньше не любил заниматься такими делами, а тут на него вообще скатилась такая непривычная и неприятная вещь, как трущобы.
[Вигир: Держите.]
Он протянул свою тощую руку, и несколько тонких (настолько, что ими можно было спокойно порезаться) монет приземлились в ладонь владельца заведения.
[???: …]
Трактирщик без какой-либо естественной для торгашей жадности загрёб монеты к краю стойки и скинул себе в какую-ту деревянную миску.
Прокашлявшись, он нагнулся к одному из бочонков, которые стояли у него в ногах, и разлил по цементным кружкам красное вязкое пойло, чем-то похожее по консистенции на кисель.
[???: Вот… Кровогон.]
[Ияков: Выглядит, как бабская моча… Оно и к лучшему.]
Лысый парень выдохнул и опрокинул всё содержимое кружки себе в горло.
[Ияков: Оргхх…]
О хрипло выдохнул, сильно задрал правую бровь и, зажмурившись, опустил голову в стойку, непроизвольно сжав кулак.
Вены на его шее взбухли и чуть ли не запульсировали, а вся рожа покраснела.
[Вигир: …]
Глаза псилактика полезли на лоб: Ияков выглядел так, словно он сейчас был при смерти.
Однако парень в козырьке оторвал лицо от стойки, и на его физиономии не оказалось ничего кроме растянутой до ушей кривоватой улыбки и налившихся кровью глаз.
[Ияков: Еба… *гхрэ*… ть мой хуй… Меня в жизни так не въёбывало.]
[???: Самое приятное ещё впереди. Кровогон раскрывается со временем. Как только ваши глаза перестанут быть красными, по телу прокатится тепло, и вас торкнет.]
Щетинистый трактирщик стал значительно веселее. Что он, что Ияков говорили об этой блевотно выглядящей выпивке с таким неподдельным энтузиазмом, что побледневшему Вигиру было даже как-то неловко.
[Ияков: Это ты из че… *гхрэ*…Чего бодяжишь?]
[???: *шёпотом* Вообще это секрет заведения, но мы используем бордокровик и бадьяновую шелуху. Им и настаиваться толком не надо – сначала суёшь в огонь до первых пузырей, а потом резко в прохладную воду. Весь мякиш бадьяна отлипает от шелухи и растворяется в бордокровике, делая его пожиже. Потом остаётся лишь процедить и шелуху выкинуть. Вставляет знатно, да и делать не так тяжело.]
Трактирщик говорил это с таким детским восторгом, что можно было сразу понять, что этот «секрет заведения», наверняка, знали чуть ли не все его посетители.
[Ияков: Бадьяном же людей травят.]
[???: Так мы только мякиш. Он-то, по сути, не то что не вреден, а даже полезен!]
[Ияков: Бля… Да ты ёбанный гений, мужик. Маэ… Как его, бля… Маэстро, во!]
[???: Да чего вы? Боро меня зовут, какой Муэстро?]
[Ияков: А меня Ияков, Боро. Будем знакомы!]
Двое крайне раззадорившихся лысых мужчины соединились в громком рукопожатии.
Взгляд Иякова на миг помутнел, но он тут же пришёл в себя и слегка помотал головой.
[Ияков: Ургххх… Походу уже накатила вторая волна.]
[Вигир: …]
[Ияков: А ты чё не пьёшь?]
По-пьяному рассерженный взгляд Иякова упал на лилововолосого юношу, мирно стоящего в сторонке в престижной одежде.
[Вигир: Да… Да, конечно.]
Вигир Фаль испуганно взглянул на красное, посверкивающееся содержимое своей кружки и сделал небольшой глоток, болезненно зажмурившись.
Кровогон был до ужаса горьким и даже каким-то солоновато-острым, с привкусом какой-то травы вперемешку с дерьмом.
[Вигир: Бле-э…]
Вигир и хотел бы почувствовать это загадочное и манящее «разъебало», но отвратительный вкус полностью занял все его ощущения.
[Ияков: Красава! Красава…]
Ияков снова улыбнулся и повернулся обратно лицом к Боро.