[Оддомис: …]
Оддомис рухнул на колени и стеклянными глазами уставился в потолок.
[Оддомис: За что… За что мне всё это?..]
Ияков пронёсся ногой по голове императора и сорвал её с плеч.
[Ияков: …]
Мужчина сплюнул и, засунув руки в карманы, поплёлся прочь.
[Ияков: Первый готов.]
Четвёртая капля
[Ияков: …]
Ияков сидел в небольшом трактирчике и посматривал куда-то в окно. Был только полдень, и солнце неумолимо двигалось к зениту – этого он и ждал.
[Клон: Все южные кланы, гильдии, содружества и объединения уничтожены. Мощных псилактиков, способных взять бразды правления не осталось.]
С ним за одним столом сидел точно такой же мускулистый мужчина с разве что выделяющимися красными глазами.
Они были уже невероятно далеко от Юга – на востоке, в так называемой Федерации Фельвы. Люди здесь не особо отличались от северян и жителей запада коим был и Ияков – они, единственное, поголовно все были блондинами и имели чудаковато узкие головы. Увидите одного такого человека – даже не заметите, но лицезреть такое на каждом углу, в каждом доме и каждом переулке Федерации, то так и с ума сойдёте.
[Ияков: Отлично. После Федерации отправимся к гильдийцам.]
[Клон: А как же север и Королевство? Я думал: мы сначала разгромим державы, а потом уже займёмся всякой мелкой шелупонью.]
[Ияков: Это мои родные края – хочу прийти туда в последнюю очередь. К тому же ею правит не псилактик – он всё равно нам ничего не сделает.]
[Клон: Но самый богатый набор псилактиков именно там. Нигде их кровь не настолько чистая.]
[Ияков: Будто это когда-то имело для меня хоть какое-то значение.]
Ияков снова взглянул в окно и, увидев, как солнце совсем уже подползало к самой своей верхней точке, поднялся с места и вышел из кабака.
Внутри остался только клон: остальные посетители вместе с хозяином заведения были убиты уже как час.
***
[Мальран: Подойди сюда, дитя моё.]
В зале послышались недовольные возгласы и ворчания, и девочка приблизилась к одному из мужчин. Мальран взглянул на неё, и у него что-то больно сжалось в груди.
Вчера в одном из селений Федерации случился пожар. Выжили все, и всё это было заслугой самих жителей, которые проявили недюжую храбрость. К примеру, эта девочка вытащила из пламени своего младшего братца, которому не было ещё и года. Тем не менее, такой риск не обошёлся ей даром, и она ужасно обожгла голову, отчего теперь половина её лица была красной и уродливой, бровей и ресниц не было, и волосы свисали лишь с одной стороны.
[Мальран: Да поможет тебе Фельва… Давай помолимся вместе: «Озари нас своим полуденным сиянием, благодатная Фельва».]
[Девочка: Озари нас своим… Полуденным сиянием, благодатная Фельва…]
Все остальные в зале смотрели на пришедшую потерпевшую с явным омерзением.
[Мальран: Молодец.]
Вообще в Федерации была самая, что ни на есть, демократия, если можно так выразиться. Территория делилась на графства, как это было и раньше, но все жили по примерно одинаковым законам и, слава богу, не воевали с друг другом, что было самым главным залогом для процветания.
Правление было парламентского типа. В столице Федерации – Карпасе – заседало Верховное Правительство Федерации. Оно состояло из трёх постоянных членов, избранных от народа и по одному представителю из графств (бывало даже, что графы отдавали свои полномочия родственникам и сами сюда избирались).
Тем не менее, сама демократичность и портила заявленную демократию. Одним из избранных от народа председателей был Мальран – слегка горбатый, плешивый мужчина лет сорока, с маленьким носом, закономерно узким лицом, лохматыми белыми бровями и гетерохромией: правый его глаз был чёрным, а левый – ярчайше-голубым. В народе быстро пошла молва, что он воплощал в себе день и ночь, да и сам он был отчаянным проповедником своей богини Фельвы, о которой, надо признать, до этого на Континенте вообще ни разу не слышали.
Тем не менее, практика показала, что богиня эта была или не была, но суть в одном – все молитвы, которые самые обычные люди зачитывали с Мальраном, реально работали. Может не сразу, а через время, но всё-таки.
В итоге Правительство Федерации быстро превратилось в приёмную проповедника. Да, когда они решали какие-то важные вопросы, связанные с политикой, экономикой, торговлей и территориальным управлением, то он не лез в разговоры и ничего не требовал. Но основной задачей председателей было выслушивать различные жалобы обычных и необычных граждан и каким-либо образом оказывать им поддержку.
Однако вскоре получилось так, что люди в стены Правительства заходили исключительно для того, чтобы обратиться к Мальрану. Из-за этого председатели, которые грезили о том, что в их руках будет вся власть, и они день и ночь будут решать проблемы государства, попросту просиживали штаны день напролёт, наблюдая, как Мальран из раза в раз кому-то помогал.
[Мальран: Как ты теперь чувствуешь себя, дитя моё?]
Мужчина ласково погладил девочку по головке, и… О чудо – его ладонь уже трогала не лысые обгоревшие шрамы, а нежные шелковистые жёлтые волосы.
[Девочка: Это… Это правда…]
Девочка заплакала от счастья и потянулась губами к руке Мальрана, но тот увернулся от такого раболепного жеста и крепко её обнял.
[Мальран: Благодари не меня, а благодатную Фельву, дитя.]
[Девочка: Да, да… Так и буду, теперь только так и буду.]
Вытирая с лица слёзы, она всё-таки отошла от него, сделала небольшой реверанс всем присутствующим (что было довольно иронично) и убежала прочь.
[Мальран: Какая же радость…]
Мальран улыбнулся и поклонился в пол, словно перед ним стояла его чудотворная богиня.
[Председатель: Мистер Мальран, можно задать вам один вопрос?]
К плешивому мужчине обратился весьма хмурый и суровый старичок, который среди всех был более напористым, решительным и язвительным.
[Мальран: Конечно можно.]
[Председатель: А что вас вообще вынудило стать членом Верховного Правительства?]
[Мальран: Как что? Помощь людям, разумеется.]
[Председатель: Помощь людям вы можете и на улице оказывать. Раз так хотите помогать всем и вся, то не логичнее было бы открыть какой-нибудь захудалый храм и принимать людей там? За всё время вашей правотворческой деятельности, вами не было предложено ни одного законопроекта и не было осуществлено ни одного голоса за или против каких-либо чужих предложений. Вы максимально не соответствуете занимаемой вами должности.]
Все остальные председатели, хоть и не поддакивали самому старшему из них, но молчали и злобно смотрели на Мальрана. Важно было то, что, по сути-то, вся популярность Правительства и строилась на проповеднике. Отстранить его от должности было хоть и логичным, но крайне рискованным предложением.
Народ мог начать возмущаться по поводу того, что избранный и любимый ими кандидат вот так вот просто отстраняется от правления.
Да даже если бы Мальран и открыл бы свой собственный храм, то люди, очевидно, начали бы ходить исключительно к нему, и председатели в Правительстве всё также сидели бы без дела. Тем не менее, так казалось им с самого начала, но теперь уже чаша терпения была переполнена у всех, и никто не возражал против такой претензии в сторону набожного проповедника.
[Мальран: Но простите: разве наша роль не в том, чтобы улучшать жизнь наших граждан?]
[Председатель: Ваша роль в том, чтобы улучшать жизнь нашего государства. Улучшает жизнь граждан и дворник, который навоз с дороги убирает, а мы – пра-ви-тель-ство. Наши функции важнее и несут единый и всесторонний характер. Ваша исцелённая девочка, это всего один человек, а вот новая реформа – это улучшение уровня жизни целой страны.]
[Мальран: Мне жаль, если я вам не нравлюсь, но я лишь исполняю волю Фельвы. У меня нет никакой цели мешать вам и портить жизнь нашего государства.]