Диалог в этом контексте может быть представлен, по меньшей мере, тремя типами: диалог как дискурс; диалог как собственно диалог и общение, восходящее к бытию-общению; диалог как коммуникация.
Дискурс
Дискурс можно интерпретировать как «специфический способ или специфические правила организации письменной либо устной речевой деятельности»
[49, с. 232]; как речь, которая погружена в саму действительность и «вписана» в определенную коммуникативную ситуацию. «Предтечами» исследования дискурса в определенной мере являются Ш. Балли, В. фон Гумбольдт, В. Матезиус, А. А. Потебня, В. Я. Пропп [50; 51].
Первоначально введенный учеными-лингвистами как дополнение к бинарной паре «язык-речь» (Э. Бюиссанс) или вместо понятия «речь» (Э. Бенвенист), дискурс популяризируется в работах структуралистов и постструктуралистов (Р. Барт, Ж. Деррида, А. Греймас, Ю. Кристева, М. Пеше, М. Фуко), становясь родовым обозначением любого вида языкового общения. В русистике проблемой дискурса занимались Н. Д. Арутюнова, Е. А. Земская, Б. М. Гаспаров, О. А. Лаптева, О. Б. Сиротинина, Ю. С. Степанов [см. например: 52].
Под дискурсом понимают, во-первых, «внешнюю речь» (в отличие от «внутренней»), во-вторых, дискурс есть коммуникативное событие, которое представляет собой точку пересечения социально-языковой и ментально-речевой структур (для современной филологии все более актуальна триада «язык-речь-дискурс»). В дискурсе осуществляется «самовыговаривание языка, вещей, мира».
Исследуя «археологию» гуманитарных наук, М. Фуко связывает возникновение «дискурсии» со статусом классического языка как языка «представляющего»: классический язык «представляет мысль так, как мысль представляет себя сама», в нем все дано «через представление». Когда же язык «разворачивается внутри представления», «исходный Текст стушевывается», «остается только представление, развертываясь в словесных знаках, являющихся его представлением» и «становясь дискурсией». Последняя есть «само представление, представленное словесными знаками» [53, с. 135].
Интересно, что в качестве понятий, «близких» дискурсу, А. А. Кибрик называет «коммуникацию», «текст», «речь», «диалог», где коммуникация — это «процесс языковой деятельности», текст — «результат языковой деятельности», а дискурс — их синтез (динамический процесс языкового общения, происходящего в определенном социальном контексте и фиксированный результат этого процесса) [см.: 54].
По отношению к речи дискурс выступает как явление с более четко выраженным социальным содержанием (ср. с исследованием дискурса в работах Ю. Хабермаса [55—56]). По отношению к диалогу — как некая модель, структура (ср. с практиками «дискурсивного анализа» как одним из основных методик исследования дискурса (Ф. Боас, Т. ван Дейк, В. Дресслер, З. Харрис и др.)). Обратим внимание, что в поле дискурсивных исследований важна конкретная отнесенность, принадлежность дискурса определенной сфере, личности (к примеру: политический дискурс, рок-дискурс, дискурс папы Римского).
Итак, дискурс, как и диалог, представляет собой коммуникативный акт, однако, в отличие от диалога, для него более важен тип, структура речевого взаимодействия, чем характер и сущность его наполнения. Дискурс в большей мере акцентирует внимание на контексте и характере протекания общения. Таким образом, диалог в качестве дискурса можно интерпретировать как актуализацию социального аспекта и вариант интеракции, тяготеющий «знаковости». Оговоримся, что в поле нашего рассмотрения попадает диалог не как «форма речи» и не как определенный «жанр словесности», который восходит к Античности, но диалог как «онтологически первичное отношение одного человека к другому» [57, с. 55].
Бытие-общение
Проблема диалога как собственно диалога, общения и бытия-общения получила глубокую разработку в работах как отечественных, так и западных преимущественно религиозно ориентированных мыслителей и философов-диалогистов, для которых сама человеческая жизнь — это диалог, онтологически значимая характеристика и свойство человека. Здесь человеческая личность «размыкается» множеству таких же личностей. «Я» и «ты» выступают как равноправные субъекты диалога.
Характеристика участников диалога, которую дал Бахтин в своей работе «Проблема текста. Опыт философского анализа», эксплицирует взаимообращенность адресанта и адресата — главную отличительную сторону диалога: «Понимающий сам становится участником диалога. У наблюдающего нет позиции вне наблюдаемого мира, и его наблюдение входит как составная часть в наблюдаемый предмет. Слушающий, воспринимая и понимая значение (языковое) речи, одновременно занимает по отношению к ней активную позицию <…> всякое понимание живой речи, живого высказывания носит активно ответный характер <…> всякое понимание чревато ответом и в той или иной форме обязательно его порождает: слушающий становится говорящим» [58, с. 149]. Взаимообращенность выступает одной из предпосылок понимания и взаимопонимания как основных диалогических ориентиров.