— Большое уголовное дело, — добавил Билл Харрис. — Она станет известной.
Лицо Джорджа горело.
— Неужели нельзя дождаться Дэйва Риклауса? Он пошел в участок. Мы узнаем детали после его возвращения. А как же картина? — спросила Энн. — Как вы закончите сейчас фильм?
Еще бы пять-шесть дней съемок, и картина завершена, подумала я. Фильм был почти снят, лежал в коробках. Но Джо сказал:
— Все в порядке. Мы с Грегом закончили. Его последние съемки были несколько дней назад. Нам осталось поработать только с Сесиллией, снять больничные сцены.
Значит, картину не будут принимать в расчет, подумала я. Никто не скажет: «Давайте поможем Грегу выпутаться из этой истории, чтобы завершить фильм».
Наконец заговорил Джейсон:
— Вопрос не в том, чтобы завершить фильм. Мы не сможем выпустить его на экраны, если все это окажется правдой. Если все подтвердится, а мы выпустим фильм с Грегом в главной роли, воплощающим мораль и добродетель, картина произведет взрыв хохота во всех кинотеатрах. Она станет национальной шуткой и предметом для насмешек.
Ну, вот и итог. Многострадальная картина может стать предметом для насмешек. И все-таки решение этой проблемы снова связывалось с фильмом.
Джесика была молчалива, как покойник. Я смотрела в ее подавленное лицо и вспоминала, что уже видела его таким однажды, когда сами мы еще не были частью этой кино-компании, этого голливудского гнезда. Это было сто лет назад. Я вспомнила, как Джесика сказала мне тогда, что она дважды преследовала Грега на машине и видела, как он собирал молоденьких девиц, совсем подростков, совсем девочек.
Это было правдой. Это была его вина. Я знала это, и Джесика знала. И фильм, почти отснятый, находился под угрозой. И еще было что принять в расчет: Джесика и ее дочь.
— Девчонка рассказала в полиции, что на нем был парик, усы, он был хорошо загримирован, но она его без труда узнала. Его было невозможно с кем-то спутать. Я разговаривал с Грегом. Он настаивает на том, что девица врет, что он не появлялся в том районе в тот день, что он спал у себя дома, отключившись в полдень, так как накануне, за день до Рождества, он пропьянствовал всю ночь. — Рассказал нам Дэйв Риклаус, когда он наконец вернулся из полицейского участка.
— Бедняжка девочка, — сказала Энн. — Но, надеюсь, она не умрет?
— Нет, она будет жить. Это не будет делом об убийстве, а об изнасиловании и нападении, грубом унижении и избиении. Но это достаточно серьезные обвинения, если все будет доказано.
— Если он виновен. Но это если очень значительно, — сурово сказала Энн. — Давайте не будем выступать судьями. — Энн хотела справедливости.
Дэйв взглянул на Джесику, вздохнул и отвел взгляд.
— Я разговаривал с этим человеком, Уилкинсом, из министерства сухопутных войск. Местная полиция рассказала мне, что они замечали Грега там и раньше. Он часто разъезжал по этому бульвару, собирал девочек на своем красном «Феррари». Но раньше к ним не поступало жалоб. Как вы знаете, обычно эти девицы не жалуются.
— Но позвольте, это не означает его вины, — сказал Боб Стакки. — Мужчины приглашают девочек в автомобили, но это не значит, что они их бьют. Это не значит даже, что они их насилуют. Если девица садится в машину, она знает, на что идет.
— Нам нужно что-то предпринять. Сейчас мы пойдем в семью девицы. Подкупим их, чтобы они сказали девочке заявить, что она обозналась. Может быть, получится? Мы сделаем предложение, они имеют право от него отказаться. — Это был Билл Харрис.
Хатч Вагнер согласился.
— Почему бы не использовать и этот шанс? Слишком много от этого зависит, чтобы пренебречь и этой возможностью.
Они были все из одной команды, в конце концов. Они искали выход для студии. Энн была шокирована.
— Но так нельзя. Вы не можете так поступить.
Нужно дать Грегу шанс доказать свою невиновность.
На суде. Если вы подкупите этих людей, никто никогда не узнает, врет эта девочка или говорит правду.
Бедняга Энн. Она слишком наивна. Это уже становилось ее проблемой.
Я взглянула на Джейсона. Мы все смотрели на него. Он не промолвил ни слова. Джейсон смотрел на меня, но взгляд его ничего не говорил мне. Может быть, ему хотелось знать, что я жду от него? Какого решения? Я затаила дыхание, когда он смотрел на Джесику. Но и Джесика молчала. Джейсон опустил взгляд вниз, рассматривая свои руки, поворачивая их, оглядываясь по сторонам.
— Я не думаю, что Студии Старков нужно кого-то подкупать. Не тем видом бизнеса мы занимаемся, — говорил он монотонным голосом. — Я не знаю, виновен Грег или нет. Естественно, мне бы хотелось последнего. Но если есть хоть какое-то подозрение его виновности, я не хочу покупать свободу для этого человека. Разве наша картина важней, чем те молодые, несчастные девочки? Разве она может стать ценой их жизней?