Смотрю на него и не понимаю это шутка или он серьезно.
— Лучше бы в машине осталась, — говорю поднимаясь, со злостью швыряю в него подушку.
— Не глупи, Стася. — говорит он поднимаясь вслед за мной.
Не хочу его слушать. Натягиваю халат, не с первого раза попадая в рукав и путаясь в пояске, и иду собирать свои вещи, но меня перехватывает Стас, прижимает к себе и быстро говорит:
— Стася, не глупи. Я что по твоему на извращенца смахиваю, который под благовидным предлогом заманивает девушку в квартиру, а потом среди ночи заявляется к ней. Слишком сложная схема, не находишь? Я правда забыл, что ты здесь.
Ничего ответить не получается, потому что меня продолжает трясти и слезы застилают глаза.
— Я испугалась, — выдавливаю все же из себя.
— Представляю, — он продолжает меня удерживать, но уже мягче. — Извини, а?
Я киваю и отстраняюсь, Стас большими пальцами проводит по щекам вытирая слезы и говорит:
— Помнишь ты обещала в машине больше не ночевать?
— Я помню, Стас, но ты до этого не влезал ко мне среди ночи и не пугал меня.
— Я постараюсь больше так не делать, — говорит и крепко обнимает меня. И я доверчиво прижимаюсь, позволяя себе расслабиться.
— Слушай, Стась, а у тебя есть что-нибудь поесть, а?
— Ты голодный? — спрашиваю я.
— Очень.
— Пойдем, — упираюсь в грудь ладонями, но он не отпускает.
— Подожди, давай еще так пару минут постоим. Знаешь ты меня тоже напугала своим визгом. До сих пор в ушах стоит.
— Так тебе и надо, — язвлю я.
— Жестокая ты, — усмехается он.
— Вообще то я тебя накормить собиралась, — упрекаю я Стаса и отстраняюсь. — Ты что голый? — я на некоторое мгновение зависаю над тем, что мне довелось увидеть и под его тихий смех резко отворачиваюсь, понимая, что слишком долго смотрела на него.
— Ты полотенца все из ванной убрала, — подходят сзади и сжимает меня за плечи, привлекая к себе. Когда чувствую жар его тела, а перед глазами так и стоит картинка с его полностью обнаженным телом, в груди все сжимается. Во рту внезапно пересохло, с трудом сгладываю и прокашливаюсь.
— Я же полотенца убрала, а не твою одежду.
— Не буду же я после душа, надевать не свежую одежду, — он убирает волосы в сторону и покрывает поцелуями шею.
— Ты кажется есть хотел, — отзываюсь я тихо.
— Хочу, — соглашается он. — Очень хочу.
И почему то мне кажется, что он говорит сейчас не о еде. Хочу отстраниться, но он не пускает, проводит ладонями по животу, поднимает выше, слегка сжимает грудь.
— Подожди, — останавливаю его и разворачиваюсь в кольце его рук.
— У тебя ведь нету никого, — говорит он.
— Нету, — соглашаюсь я.
— В чем тогда дело?
— Не знаю, — тихо отвечаю, упираясь лбом ему в грудь, — я боюсь.
— Глупышка, — произносит он, крепко прижимая меня к себе. — Подожди, я оденусь, он быстро проходит в ванную и выходит в боксерах. И это называется оделся?
Мы проходим на кухню, все это время Стас продолжает держать меня за руку. Он вместе со мной открывает холодильник и помогает достать еду в контейнерах.
Пока ужин греется я делаю легкий овощной салат, а Стас жалуется:
— Поставщики подвели со стройматериалами, представляешь. Привезли не те наименования. Пока разобрались, пока отгрузили материалы.
— Ты поешь и домой поедешь? — спрашиваю я.
— Нет, — говорит он, — я уже все, приехал.
— А где ты будешь спать? — спрашиваю я, хотя знаю какой будет ответ.
— Там, куда и лег, — как всегда спокойно отвечает он.
— Стас, — пытаюсь возмутиться, но он подходит вплотную и обнимая меня за талию, открывает дверцу микроволновой печи. Достает тарелку с горячей картошкой и мясом и втягивает носом аромат.
— Ммм, пахнет очень вкусно. Ты будешь? — предлагает мне.
— Нет, — мотаю головой, но уловив запах, понимаю, что есть хочется, — да.
— Доставай тогда себе тарелку, я поделюсь.
— Какой же ты щедрый, — усмехаюсь я.
Кто бы мог подумать, что среди ночи мы со Стасом будем сидеть на кухне уплетать на пару картошку с мясом и хрустеть овощным салатом.
— Вот это я удачно зашел, — говорит Стас сыто потянувшись, — теперь можно и на боковую.
Я убираю посуду в раковину и начинаю мыть грязные тарелки.
— Завтра помоешь, пойдем спать, — опускает он горячие ладони на мою талию.
— Я… — теряюсь от его обжигающего прикосновения, — сейчас.