Внизу же кипел нешуточный бой. У противников хоть и был явный перевес в живой силе, но отсутствовала слаженность. Учитывая, что ещё десять минут назад они дрались друг с другом, то ничего удивительного в этом не было. Поэтому каждый был сам за себя и вытворял все, что только мог себе нафантазировать от шквального огня от бедра до рукопашной. Кстати, последние в этом неплохо преуспевали и иногда успевали добраться до кого-нибудь прежде чем его успеют изрешетить.
— На крыше! У него «Барри»! — раздался голос старшего и все бросились в рассыпную, а следом за ними полетели огненные кометы из уже знакомой мне установки. — Приоритетная цель! Огонь из всех стволов!
В данных инфовизора высветилось полноценное четвёртое поколение. Если я правильно понял, то мои выстрелы по нему будут бессмысленными и голос старшего сразу это подтвердил:
— Его щит иногда будет перегружаться. У тебя где-то раз в десять секунд будет окно в полсекунды. Ты должен попасть!
Слово «примерно» мне не понравилось сразу. Щит и правда мерцал, но настолько непредсказуемо, что выгадать момент никак не получалось. А между тем агрессивно настроенный артиллерист гонял по всему полю боя моих товарищей, которые должны были ещё и от прочих отбиваться. Поэтому все что я мог это палить на удачу в заданном направлении, меняя одну обойму за другой. Но тут наступила подозрительная тишина и вместо залпов по моим братьям по оружию ствол миниатюрной артиллерийской системы направился а мою сторону.
— Беги! — раздался истерический и очень знакомый голос, а щит ракетчика начал покрываться густой рябью.
Я сделал глубокий вдох и последний раз нажал на курок видя огненное пятно летящее в мою сторону. Итогов своего выстрела я так и не увидел паря в воздухе отброшенный взрывом оконного проема. Благо попадание было в стену, а не внутрь, а то термобарические снаряды создают такую температуру, что твой собственный щит может превратится в духовой шкаф и сварить тебя заживо. Однако последствия полета были весьма болезненными и я здорово приложился головой о стену. Не было бы шлема, то последние мозги бы вышиб, а так только отключился ненадолго.
Судя по тому, что мое пробуждение было в относительной тишине, а где-то неподалеку шел достаточно вялый бой, то того урода на крыше я всё-таки достал, чему был несказанно счастлив. Ещё парочку попаданий меня бы точно на тот свет отправили. Даже великий Арес в моей крови меня бы не спас. Если бы даже не сгорел, то тупо обломками бы завалило.
Рядом со мной слышался отборный мат и редкие выстрелы. Точнее наоборот — вначале выстрел, потом мат, потом пауза и снова выстрел. Это был мой сосед по позиции, он бросил свое оружие и пытался отстреливать оставшихся уже моим, но после такого взрыва прицел наверняка сбился и после каждого неудачного выстрела он, громко возмущаясь, производил настройку и делал ещё один, пока я наконец не услышал его довольный возглас.
После активного боя началась весьма неприятная мне процедура зачистки. Люди всем скопом отправились внутрь и добивали оставшихся в живых, на это было даже смотреть противно. Одно дело палить с расстояния в двести-триста метров практически не видя своего противника, другое — делать тоже самое глядя в глаза своей жертве. Поэтому я старался идти позади всех и участия в этом не принимать, пока не услышал шорох рядом.
Повернувшись я увидел молодого парня лет восемнадцати-двадцати. Частично модифицированный он с трудом шевелился с зияющей дырой на груди, механические руки и ноги изгибались под противоестественными углами, а по телу то и дело прокатывались змеевидные разряды из-за поврежденного ядра, что причиняли ему невыносимую боль. Он скрежетал зубами и глядя на меня ненавидящими глазами что-то пытался сказать, но обрывался на полуслове от каждого разряда.
— Гарри Олбрайт, — раздался механический голос парящего рядом сателлита. — Опасен, разыскивается за вооружённый грабеж, изнасилование и убийство семи человек. Мера пресечения — ликвидация.
Ко мне сбоку подошёл один из группы и вложил в руку свой громоздкий пистолет. Эту модель я прекрасно знал, в простонародье ее называли «палач» из-за ужасной точности и такой же ужасающей мощи, поэтому на дистанции более десяти метров это было самое бесполезное из вооружений. С его отдачей справлялась разве что механика выше третьего поколения.
— Ты должен это сделать, парень. Понимаешь? — это был голос старшего. Он поднял забрало своего шлема и смотрел на меня с неким сожалением. — Через это все проходят. Закон должен быть жестоким, только тогда его начинают бояться.