— Это ерунда! — стукнул он кулаком по столу. — Вот мне какой урон нанес, ирод поганый! Давеча этот князь спёр у меня помело бабы Яги, которое на хранении у меня было. Натер его салом и давай русалок на нем катать над лесом! — Ржание перешло в истерический хохот. Кто — то уже не мог стоять и катался по полу, держась за живот. А старичок — лесовичок продолжал сокрушаться: — Чешуя — то у них скользкая, попадали горемычные, кто куды: кто в канаву, кто в болото, а некоторые так на ветвях и остались висеть! А тут эти ироды налетели! — старичок обличительно ткнул пальцем в богатырского старшину. Тот почему — то покраснел, а дедушка, потрясая кулаками, продолжал: — Эти — то молодые переростки увидали девок полуголых и давай по прямому назначению их пользовать. Охи, вздохи на весь лес стоят, живность уже выходить из нор боится. Не ровен час за деваху примут!
Истерический хохот сотрясал стены терема. Царевна стояла ни жива, ни мертва. Видать всей правды о подвигах мужа она не знала. Мы с Дашкой держались руками за сведенные от смеха скулы и пытались не сползти от хохота по стене. Андрюша ржал до слез. Один Орландо пытался держаться серьезно и безуспешно бегал по залу в попытках утихомирить население острова Буяна, которое как никогда соответствовало названию острова.
Когда последний истерический всплеск хохота, наконец, угас, Орландо с серьезным видом залез на импровизированную трибуну и прокричал:
— Господа, присяжные заседатели, признаете ли вы виновным во всех перечисленных грехах этого человека? — Он рукой показал в сторону Гвидона, который старался не высовываться из — за мощных спин охраны.
— Да! — заорала заведенная толпа.
Молодой человек призвал еще раз к тишине в зале и вынес приговор:
— Подсудимый князь Гвидон, вы признаетесь в беспробудном пьянстве, аморальном поведении, участии в азартных играх с вовлечением в них невинных людей, а так же в разбазаривании государственной казны и развала экономики государства! — Заморский купец и старичок — лесовичок одобрительно закивали головами. — Вам объявляется наказание в виде исправительных работ на благо родины и кодированию от пьянства пожизненно! Казнь состоится завтра на площади. Приглашаются все желающие! — толпа одобрительно загомонила. Гвидон, съежившись на лавке, пытался сделаться невидимым. Бывший ангел, а ныне всенародный судья, с удовлетворением слез с табуретки. Но, передумав, возвратился обратно: — И еще! — Толпа затихла. — До завтра князь будет содержаться под охраной этих двух молодцов и законной супруги. — Он кивнул бугаям, те в ответ щелкнули каблуками и отдали честь. — Завтра же на площади состоится первое в истории кодирование любимицы царевны — белочки, как невинно пострадавшей за родину. А князь, — зыркнул в сторону обвиняемого Орландо, — собственноручно до завтра разберет все сделанные белочкой козинаки из золотых орешков и отчистит их. Перемоет и возместит ущерб, нанесенный благодаря ему, казне! — Теперь с полным удовлетворением Орландо, крякнув, спрыгнул с табуретки и направился в нашу сторону. Даша с гордостью и обожанием смотрела на своего телохранителя:
— Какой мужчина! — восхищенно всплеснула она руками при его приближении и элегантно поклонилась. Бывший ангел продефилировал мимо нас, не обратив на это внимания.
Дашка набычилась и вылетела следом за ним. Мы с Андреем вежливо попрощались с княжной, предоставив ей на этот вечер полную свободу действий. Взявшись за руки, мы медленно побрели в сторону нашего корабля — дома.
— Посмотри: какая все — таки красивая тут природа, — протянул муж, целуя меня в щеку. Я согласилась. Андрея потянуло на романтику, и мы, плюнув на проблемы, долго гуляли по улицам города.
Домой мы пришли уже за полночь и попали в самый разгар жарких споров о том, как лучше закодировать Гвидона и белочку.
— А я говорю, надо ему капсулу вшить, — настаивала Дарья.
— Да нет же! Лучше достучаться до его сознания и совести! — доказывал свою точку зрения Орландо. Луша просто молчала, переводя взгляд с одного спорящего на другого.
— А я говорю: кодировать надо по науке, как учит современная медицина. Правда, Лий? — подруга заметила вошедшую меня и сразу решила подключить к разговору.
— Правда, — вздохнула я, пытаясь настроиться на нужный лад.
— Ну, ведь должно же быть в человеке что — то хорошее! Надо указать князю на его хорошие стороны и подтолкнуть к тому, чтоб он начал их усиленно развивать, — продолжал гнуть свою ангельскую политику Орландо.
— Ага, пинком под зад! Чтоб лучше поддался на подталкивание и, главное, чтоб дошло быстро и качественно! — выдал Андрей, присоединяясь к ночному диспуту.
— Андрюха, ты что?! Он — же князь, глава государства! — выпучил глаза бывший ангел.
— А что, князья у нас теперь имеют статус неприкосновенности? — Андрюша сделал задумчивое лицо. — Что — то не помню я такого. Да такому козлу и рога поотбивать мало! Я сказал! — закончил тираду муж, воспроизведя при этом знаменитый жест Жеглова из фильма "Место встречи изменить нельзя".
— Ребята, — попыталась я образумить своих собеседников, — Дашка верно говорит, капсулу вшивать надо, да только взять ее негде, да и вшивать никто из нас не умеет! — на попытку подруги воззвать к моему медицинскому сознанию я тут же оправдалась. — Да, Дашенька, я — врач, но это не значит, что я многопрофильный доктор! Я к хирургам не имею никакого отношения, а случайно зарезать, пусть даже алкаша, я не хочу!
— А что тогда делать будем? — удрученно спросил Орландо.
— А что, если его припугнуть чем — то существенным? — выдала новую идею Дашка.
— Например? — мы все заинтересованно уставились на нашу фантазёршу. Этого было у подруги не отнять, идеи периодически били через край. Судя по выражению ее хитрой физиономии, сейчас в её голове как раз начался такой период.
— Давайте ему демона вызовем. Пусть он ему пригрозит. Ну, или смерть к нему в гости зайдет. — В ответ на наши перекошенные лица она тут же пояснила: — Я сама видела, многие, когда при смерти были, пить начисто бросили и за ум взялись.
— А ты как к нему смерть приглашать будешь? — уточнил Андрей. — Сама за ней сбегаешь или вызовешь своей магией? А, я знаю! — заржал муж, — Вы с Лийкой ему зубы полечите своим фирменным методом. Он от этого к праотцам сам смоется, лишь бы подальше от вас. — Орландо показал другу два больших пальца, задранных вверх, и одобрительно заулыбался. Я при напоминании о нашем неудачном эксперименте резко порозовела. Зато Дашка, полностью проигнорировав выпад в наш с ней огород, продолжала развивать тему.
— Можно ему дать выпить, а потом болезнь какую — нибудь страшную на него наслать. Скажем, что это результат его огульного поведения. — Подруга сияла, как медный таз, гордясь своей идеей.
— А потом бросим его подыхать, так как нам будет не до него, — сделал умный вывод Андрюша, — нам ведь придется срочно спасаться бегством от всего местного населения. Оно ведь так радо будет неизвестной заморской болячке, что сразу решит у нас взять интервью на эту тему, а потом настоятельно попросит остаться в качестве почетных гостей местного тюремного помещения.
— Мрачное у тебя мировоззрение, — невозмутимо выдала Дашка. — А зачем нас в тюрьму сажать? Мы ж помогать им будем!
— Да за тем, Дашенька, — спокойно продолжил свои рассуждения мой муж, — что помощь у нас весьма специфическая выйдет: князь неизлечимо болен, а привезли сюда эту заразу мы. Знаешь, дорогая, как это в таких мирах называется? Порчу навести! — продемонстрировал осведомленность Андрюха. — А знаешь, что за это полагается по местным законам? Смертная казнь через сожжение, — наставительно изрек он. Дарья обиженно замолчала. На фоне их дебатов у меня стала вырисовываться одна идейка, и я решила представить ее на высокий суд.
— Слушайте, а если действительно его напугать? Все боятся чертей, а слушаются ангелов. Может, ему надо встретиться с ними? — я напряженно замолчала, ожидая оценок.
— Ну, ангел, хоть и бывший, у нас имеется, — хмыкнул Андрей. — Где черта брать будем?
В каюте воцарилось молчание. Все напряженно думали. Как назло, никакая умная мысль в мою голову не приходила, о чем я и сказала окружающим после напряженной паузы. Как оказалось, что у них были те же проблемы.